— Штурманша небось? — спросил он. — На станции ночью ох и бомбежка была! Давали фашисту жару, аж земля трескалась… Стало быть, сбили тебя?
— Да, парень, сбили… А ты кто?
— Русский.
— Вижу.
— Ну советский…
— Помочь мне надо. Сумеешь?
— Подумаем…
— Расскажи, что и как тут у вас?
— Не ахти…
— Партизаны в вашем районе есть?
— Сам Дядя…
— Ясно… Здесь партизанить удобно: лес велик.
— Это как сказать, насчет удобства-то, — усмехнулся паренек. — Вчера под вечер, к примеру, километрах в десяти отсюда наш самолет упал. Дядя с небольшим отрядом возьми и сунься туда летчика искать. А немцы его опередили… Схватка была. Здорово друг другу шеи намылили! Я тоже на поиск направлен. Если ты та самая, значит, мне повезло…
— А ты не скажешь, как мне Дядю найти?
Мальчуган задумался:
— Не спеши; дело не простое… Дай срок…
— Так ведь я та самая, чей самолет сгорел. Летчица я…
— Твой, говоришь, самолет?
— Мой.
— Я помогу тебе спрятаться на время. А обманываешь если… Смотри… Все равно не уйдешь…
— Ты чего такой подозрительный?
— Всякое бывало. У нас закон: держи ухо востро!.. Если же ты правда тот самый летчик… Я тебя пока в Воробьеве отведу. Костюм у тебя больно не подходящий для наших мест. Согласна?
— Тебе виднее. Надежно там?
— И для нас и для них… Словом, разберемся.
— Звать-то тебя как?
— Василием…
— Воробьевский?
— Воробьевский… Брат Дашки, которую год назад расстреляли.
— За что?
— За политику. Топором немца убила. Донимал ее — ну, она и не стерпела… Я с той поры дома не живу…
Паренек сел рядом с Наташей, достал из кармана кусок газеты, оторвал аккуратный прямоугольничек на цигарку, потом развернул скомканную пачку табака, потряс ее, осаживая вниз пыль и труху, и не спеша принялся умело крутить папиросу.
Наташа взяла газету, мельком пробежала названия заметок.
«Правда» была относительно свежей.
— Закурить хочешь? — спросил Вася.
— Не курю я… Так подняла, не знаю сама зачем. — Наташа потянулась к пачке табака: — Видать, крепкий? Первый сорт куришь?
— Табачишко что надо!
Летчица собрала табак в центр листа, понюхала его и сложила пачку наподобие большого аптекарского порошка. Прочла: «Отборный. Тбилиси».
Вася стучал кресалом. Когда запахло тлеющей тряпкой, он принялся раскуривать цигарку, глядя на ее конец опущенными книзу, сошедшимися к переносице глазами.
— Сложила ты табачок здорово, — сказал он, — и даже название прочитала… Думаешь, не заметил?
— Ну и что же, что заметил?
— Разведку вести ты, я вижу, не мастер. — Он глубоко затянулся и стал неторопливо рассказывать: — Появилась тут как-то разведчица одна, поопытней тебя. И голова у нее под солому крыта. По виду городская…