— Да, пожалуй, это возможно. Согласен, — и приободрившись, уже оптимистично Валерий произнес: — Повторим эксперимент, — и он занялся подготовкой машины к пуску.
Через какое-то время она вновь засветилась, переливаясь разноцветными огнями, и из стеклянной призмы вышел второй Александр Сергеевич.
Павел, восторженный и нетерпеливый, сразу же бросился к нему с вопросом:
— Александр Сергеевич, вам хочется сочинять?
— При чем тут Александр Сергеевич? — удивился тот. — Я Василий Иванович. И мне не сочинять хочется, а есть.
— Не волнуйтесь, мы вас накормим несколько позднее. А пока подождите, — успокоил его Павел и устремил взгляд на куб, где в этот момент облекался в плоть и кровь третий Пушкин.
Когда он вышел из машины и остановился напротив Второго, оба какое-то время молча и сосредоточенно изучали друг друга.
— Александр Сергеевич, не хочется ли вам сочинять стихи? — вновь обратился журналист к третьему Пушкину.
— Что вы, я понятия не имею, как это делается, — ответил он и преставился: — Платон Семиборода.
— Не приставай к ним, — вступился за «новорожденных» ученый. — Пусть привыкнут к новой обстановке, — и повел их знакомить с домом, и в первую очередь — с кухней, где они незамедлительно были накормлены Ломоносовым, после чего представлены обществу дома.
Первый Пушкин, как только увидел своих коллег по перу, не скрывая недовольства, проворчал:
— О, еще двух тунеядцев сделали, — и обратился к ученому с претензиями: — Это почему же сляпали похожих на меня, а не на Ломоносова или Бруно? Что я вам — вечная мишень для издевательств? Мне нравится быть в единственном числе.
— Этого требует эксперимент, — строго заявил Валерий. — И прошу вас мои действия не обсуждать.
Александр Сергеевич насупился и поинтересовался:
— А как вы звать нас будете? Позовете меня, а прибегут они, — он кивнул в сторону нового пополнения.
— На этот счет не беспокойся, у них другие имена, — и представил: — Это Василий Иванович, а это Платон Семиборода. Прошу любить и жаловать. А где же наши Клеопатра и Джордано? — он обвел взглядом гостиную.
— Клео уговорила его пойти погулять, — ответила тетушка Лида и, предвидя, что племянник сейчас начнет возмущаться, встала на их защиту. — Надо же им познакомиться с городом, надоедает дома сидеть. Здесь же не тюрьма.
— Я не против прогулок, но пока они опасны, — возразил Валерий. — Придется звонить Елину, чтобы проследил за ними.
Опасения ученого оказались не напрасными: ни Клеопатра, ни Джордано домой в этот день не вернулись. Майор Елин, выделивший для их охраны четырех человек, спустя час позвонил по телефону и тревожно сообщил: