Если хорошенько «пошерстить» анналы «тайной истории, где видны подлинные причины событий», то легко убедиться в том, что войны в 1941 г. и в самом-то деле не должно было быть! Выбор 1941 г. сроком нападения на СССР в действительности никак не был связан с «оценкой той степени разгрома военных кадров, который у нас произошел». Согласно декабрьскому 1933 г. решению Гитлера, первоначальное утроение численности сухопутной армии должно было произойти в течение пяти лет. То есть эта его программа должна была завершиться в 1938 г., а сухопутная армия достичь уровня всего 300 тысяч человек, или 21 дивизии. Чтобы довести их общее число до 36, а это решение появилось с 16 марта 1935 г., предстояло создать еще 15 новых дивизий. Полностью же комплектование армии по этим планам должно было быть завершено в 1943 г. Флота и оборонительных сооружений — в 1945 г.![336] Один из главных военных преступников Альфред Йодль после войны признал, что в 1937 г. германский генералитет откровенно предупредил Гитлера, что лично он может делать все, что ему угодно, однако они, вояки, «не в состоянии воевать раньше, чем через семь-восемь лет». То есть и по этим данным выходит, что не ранее 1944 — 1945 гг. Кстати, и советская разведка в 1937 г. установила, что «рейхсвер в течение 1937-го и 1938 г. на военные авантюры по причине неподготовленности не пойдет, не останавливаясь ни перед саботажем, ни перед переворотом». Эти сведения были получены из высших военных кругов Германии[337]. Аналогичная ситуация имела место и в люфтваффе, в котором не было опытных офицеров, способных командовать эскадрильями и особенно более крупными авиасоединениями. Командовавший люфтваффе Г. Геринг на совещании в декабре 1936 г. прямо заявил, что для подготовки ВВС нацистской Германии к войне ему нужен срок не менее десяти лет. То есть и по этим данным опять-таки выходит, что война должна была состояться не ранее 1945 — 1946 гг.[338] И это несмотря на гигантские средства, вбухивавшиеся в милитаризацию страны и экономики. Да и фюрер, утверждая, что Германия есть «острие западного мира, противостоящее большевизму и его атакам»[339], и подчеркивая необходимость победоносной войны против России, время начала такой войны именно против СССР указывать не рисковал. Гитлер сам проговорился об этом в меморандуме «Об экономической подготовке к войне» от 20 августа 1936 г. Ничего другого и быть не могло. Ведь между принципиальной готовностью экономики к войне и принципиальной готовностью самого государства и его вооруженных сил к войне — слишком принципиальная разница. Экономика может быть готова, но будут ли готовы вооруженные силы, будет ли готово само государство? Не говоря уже о том, что ситуация могла повернуться ровным счетом наоборот.