— Ничего…
Для Мириам не было секретом, что Идэн не любила Дэвида. Не любила это еще слабо сказано. Когда она познакомилась с Дэвидом и между ними начался роман, Идэн отнеслась к происходящему с радостью, ей понравился новый ухажер подруги. Правда, симпатия длилась недолго.
— Я намеренно ничего не рассказывала о своих подозрениях, думала, надеялась, что Дэвид… что Дэвид все же воспримет новость о моей беременности если и не с радостью, то, по крайней мере, разрешит оставить ребенка, ничего не скажет против. — К горлу подкатил очередной спазм, и девушка замолчала, не смогла продолжить.
— А он заявил своим убийственно спокойным тоном, что завтра ты отправишься к врачу и сделаешь аборт? Так?
— Так.
— Вот! Ладно, хорошо, я его оскорблять больше не буду, он знает, что я о нем невысокого мнения. Но ты-то что раньше не пришла ко мне и ничего не рассказала? Почему я узнаю последней, что моя подруга беременна?
— Идэн, я хочу этого ребенка, — твердо сказала Мириам и сложила руки на животе в жесте, свойственном всем женщинам мира. — Мне двадцать семь лет, и единственное, что у меня теперь есть, это он, маленький комочек, маленькая жизнь внутри меня. Ты не представляешь, что я почувствовала, когда поняла, что могу быть беременной. Для меня весь мир перевернулся. Наши неурядицы, скандалы, непонимания с Дэвидом отошли на второй план. Осталось только одно — ребенок. И я хочу его родить. Понимаешь, хочу!
— Наверное, понимаю, — Идэн в задумчивости вытянула губы и откинулась в кресле. — Ну-ка, объясни мне про своего муженька. Чего это ты разъезжаешь в синяках в три часа ночи по городу, а муж шлет тебе в след угрозы?
— Мы поругались, — только и сказала Мириам.
Она снова убегала от настоящего. И самое ужасное заключалось в том, что она это прекрасно понимала. Ну что тут поделаешь! Не хотела она признавать жестокую реальность! Не хотела признавать, что ошиблась! Ошиблась во всем! Это трудно, это больно! Не могла же она рассказать о тех мерзостях, о тех угрозах, которые наговорил ей Дэвид. И ладно бы, если он говорил их в состоянии ярости, гнева, аффекта, нет, он говорил ясным голосом, отчетливо осознавая каждое слово.
«Мне не нужен этот ребенок. Избавься от него. Или я избавлюсь сам».
Именно после этих слов Мириам выбежала из квартиры и поняла, что не вернется к нему. Ни за что. И именно тогда в ее душе поселился страх.
— Идэн, я боюсь. Боюсь и за себя, и за малыша, — не удержавшись, призналась она.
— Кого? Дэвида?
Она кивнула.
— Значит, он угрожал. Знаешь, может, я сейчас скажу ужасную вещь, но я не удивлена. Как же, ты ведь что-то сделала не так, вышла из подчинения, ваша семейная жизнь пошла не по намеченному плану! И посмотри, во что это вылилось!