Мириам сидела в машине, вытирала слезы, размазывала дорогую косметику по лицу и пыталась успокоиться. Она говорила себе, что ей необходимо набрать домашний номер подруги, но не было сил даже дотянуться до сумочки и достать телефон. Руки дрожали и не слушались. Как, впрочем, и все тело. Мириам сидела в машине около получаса, но так и не отважилась выбраться из теплого салона под мелкий ночной дождь. От ее машины до подъезда дома, где жила подруга, бежать было ровно десять секунд, но ей это показалось целой вечность. И это расстояние для Мириам представлялось тем самым роковым мостом, который непременно за ней вспыхнет. Наконец девушка всхлипнула в последний раз, подрагивающей рукой нащупала в сумочке мобильный телефон и набрала номер Идэн.
Через минуту послышалось недовольное: «Алло»…
— Идэн, привет, это я. Я около твоего дома…
— Мириам, ты? — Голос в трубке моментально приобрел ясность и четкость. Это было примечательной чертой Идэн, она быстро приходила в себя, и ее практически нельзя было застать врасплох. — Что ты делаешь… Ох, конечно, поднимайся!
Мириам не почувствовала дождика, пока бежала до подъезда. В тот момент у нее были атрофированы все чувства.
А когда она вошла в лифт, к ней снова вернулся страх. В сумочке настойчиво зазвонил телефон. Мириам знала, что в такое время ей мог позвонить только один человек.
Дэвид.
Ее муж.
И она точно знала, что он скажет.
Нет! Она не хотела! Все, что можно было сказать друг другу, они уже сказали. Больше им нечего добавить. К чему говорить одни и те же слова? К чему снова и снова наступать на больную мозоль?
Лифт, казалось, двигался бесконечно долго. Мириам снова открыла глаза и стала напряженно следить, как мигают цифры… Два… три… Пять… Семь… С тихим шорохом двери лифта распахнулись, и она выбежала на площадку.
Идэн ждала ее у двери квартиры:
— Бог ты мой, Пресвятая Дева Мария и Аллах Всемогущий, вы только посмотрите на нее! — тотчас воскликнула она. — Ты видела себя? Что этот мерзавец с тобой сделал? А ну, заходи, заходи, сейчас мы во всем разберемся!
Мириам, чувствуя, что снова начинает дрожать, шмыгнула носом и прошла в уютную квартиру Идэн, которую та приобрела с полгода назад и которой ужасно гордилась.
— Что с тобой случилось? — Идэн не желала ждать и сразу перешла к делу.
— Почти ничего. Или сразу все. Я… Я не знаю, Идэн.
— Как это не знаешь? Ты себя в зеркале видела?
— Не кричи, Идэн, и, пожалуйста, не ругайся…
У Мириам был такой жалкий и потерянный вид, что подруга сбавила тон. От бессилия, тоски, отчаяния, что поселились в душе Мириам, она прислонилась к стене и почувствовала, что медленно съезжает на пол.
