— Машка, ты хоть понимаешь, какой это шок для меня? — Антон изменил тактику. Она ведь понимающая, жалостливая, она его любит больше жизни и обязательно одумается. Она не сможет отказаться от него, не сможет жить без него. Для нее он центр мироздания…
— Я понимаю. — Маша встала из-за стола, успокаивающе погладила по голове нервничающего Тая.
— Вот и умница! — Антон кивнул. — У одного моего приятеля есть знакомый гинеколог. Все будет просто замечательно! — Он обнял ее за плечи. — А знаешь, что? Мы с тобой поедем этим летом в Прагу. Ты же всегда хотела в Прагу.
— Уже поздно, — сказала она, высвобождаясь из его объятий, — я разрешаю тебе уйти завтра.
— Что? — Антон смотрел на нее своими необыкновенными, потрясающе красивыми глазами. Длинные ресницы обиженно трепетали.
— Я сделала выбор, ты можешь уходить.
Он не верил. Он просто не мог поверить, что такое может произойти. Наверное, Антон думал, что Маша будет любить его вечно…
А она и любила. Но своего ребенка она любила не меньше. И этот ребенок не требовал, чтобы она совершила убийство в доказательство своей любви к нему, а Антон требовал…
Они стояли друг напротив друга и молчали.
— Ты идиотка! — наконец сказал он. — Ты на себя в зеркало давно смотрела? Ты же уродина! Кому ты будешь нужна брюхатая?! Ни-ко-му!
— Никому, кроме тебя? — спросила Маша, придерживая за ошейник рычащего Тайсона.
— Да ты и мне не нужна, — процедил Антон. — Мне жить было негде. Меня из общаги поперли, а тут такая дура! — Его лицо, такое красивое, такое родное, до неузнаваемости изменила недобрая усмешка. — Жрать готовишь, курсовые за меня пишешь, деньги на пиво даешь, да еще и в постели ублажаешь. В постели, кстати, ты ничего, если глаза закрыть.
Это было слишком. Даже для такой терпеливой дуры, как Маша Литвинова. Наверное, пощечина выглядела бы эффектнее, чем то, что сделала она…
Удар кулаком пришелся в челюсть. Антон взвыл, схватился руками за лицо.
— Ах ты, сука!
Если бы не Тайсон, он бы ее избил, по глазам было видно, но предупреждающий рык Тайсона привел Антона в чувство.
— Убери эту тварь! — прошипел он, пятясь к двери.
— Тише, мальчик, тише. — Маша обхватила пса за шею. — Он сейчас уйдет и никогда больше не вернется.
— Я уйду! — Антон сдернул с вешалки свою куртку. — Только вот смотри, сука, не пожалей!
— Раньше ты называл меня по-другому. — Маша горько усмехнулась. Внутри было пусто, ни боли, ни обиды — ничего.
— Раньше ты была послушной дурой.
— И не била тебя по морде.
— Я приду за вещами завтра! — Он хлопнул дверью.
— Я тебе их даже упакую. — Маша села за стол, задумчиво посмотрела на пламя горящей свечи.