— Полагаю, вы имеете в виду пули, когда так туманно говорите о «посторонних предметах», — произнес Крупкин.
— Он имеет в виду пули, — по-русски откликнулся Алекс. Отставной резидент ЦРУ не мог повернуть голову из-за того, что у него была забинтована шея. Повязка была наложена также на его правое плечо.
— Кажется, все, — сказал хирург. — Вам обоим страшно повезло — особенно вам, наш американский друг... Мы подготовим для вас подробную выписку... Сообщите адрес вашего лечащего врача в Штатах. В течение нескольких недель вам необходима реабилитация...
— В данный момент мой врач сам находится в больнице... в Париже.
— Простите, но я не совсем понимаю вас...
— Я хочу сказать, что, когда у меня что-то болит, я звоню своему врачу, а уж он направляет меня к нужному специалисту.
— Да, это вам не русская «медицина для всех»...
— Я дам его адрес медсестре... Если ему повезет, вскоре он будет на ногах.
— Могу повторить, что вам страшно повезло...
— Просто я быстро среагировал, док, так же, как и мой напарник. Когда мы увидели, что этот сукин сын бежит к нашей машине, стало ясно, что он хочет нас прикончить; мы открыли пальбу в его сторону... Жаль шофера, славный был парень...
— К сожалению, ему не хватило выдержки, Алекс, — вмешался Крупкин. — Первые пули, выпущенные из дверей арсенала, настолько дезориентировали его, что он врезался в автобус.
Дверь с треском распахнулась, и в помещение санчасти вошел комиссар КГБ, знакомый всем по явке на Садовом кольце.
— Эй, — обратился он к доктору, — говорят, что ты уже заштопал этих ребят...
— Еще не совсем, товарищ генерал. Есть всякие мелочи, в основном терапевтические...
— Позже, — перебил его комиссар. — Мне надо поговорить с ними с глазу на глаз.
— Это приказ? — спросил хирург.
— Приказ...
— Иногда вы приказываете не вовремя.
— Что-о?!
— Вы меня прекрасно понимаете, — сказал врач, направляясь к двери. Комиссар передернул плечами, подождал, пока закроется дверь, и подошел к раненым. Поглядывая то на одного, то на другого, он произнес всего одно слово: — «Новгород»!
— Что?
Реакция была мгновенной, и даже Борн подался вперед.
— Вы-то, — добавил кагэбэшник, переходя на свой скудный английский, — поняли, что я сказал?
— Мне кажется, что понял... Я уже слышал это слово...
— Объясняю... Мы допросили девятерых сотрудников, запертых в оружейном складе. По их словам, Шакал убил двух охранников, которые и не пытались его остановить, понятно? Он забрал ключи от машин у четырех человек, но не воспользовался ими, понятно?
— Но я сам видел, как он бежал к машинам.