— Что случилось? Да ты в своем уме? — спросила Дося раздраженно.
— Дядю сегодня днем арестовали. У нас обыск, — сказала «Жермена» самым обычным тоном.
— Во имя отца и сына… — прошептала, бледнея, Дося. — А что случилось?
— Откуда я знаю? Пришел там какой-то и сказал. А сейчас дворничиха не пустила меня наверх: жандармы, говорит, пришли, обыск делают.
— Какие еще жандармы, теперь нет жандармов.
— А я что, разбираюсь в этом?! Пришли — и все…
— О боже мой… — заломила руки Дося. — Что теперь Янка будет делать?
— Вот-вот… — прошептала «Жермена». — Что теперь делать?
Голомбек, заинтересовавшись их разговором, подошел к клетушке.
— Что случилось? — спросил он. — У вас обеих такие лица…
— Ничего, ничего, — быстро ответила Вевюрская и тайком подмигнула Яде, чтобы та помалкивала.
В эту минуту наверху раздался гром аплодисментов, и сразу же по мраморной лестнице волной хлынула публика. Все неслись, как будто спасаясь от преследования, у каждого мужчины на пальце болтался медный номерок. Вестибюль вдруг захлестнуло людским половодьем, хотя наверху еще гремели аплодисменты. Возле гардероба скопилась толпа, началась даже легкая давка.
У Доси, когда она брала первые номерки, руки так и прыгали, и она хватала не ту одежду. Толпившиеся у вешалок люди теряли терпение.
— Побыстрее, милая, побыстрее! — Кричали ей.
— Сейчас, сейчас, сейчас! — откликалась Вевюрская и совала кому-то в руки чужое пальто.
— Да сюда же, сюда!
«Жермена», на шаг отступив от барьера, терпеливо выжидала, пока кончится вся эта толчея. Людей это раздражало.
— Что вы тут стоите? И без того тесно, — проворчал высокий худой господин.
— Значит, надо, если стою, — отрезала она. — Voila!
Господин окинул ее удивленным взглядом.
Сыновья Голомбека вышли из зала довольно поздно, но зато с лестницы помчались как ураган. Оля сказала мужу:
— Побудь с детьми, я получу пальто.
Анджей молча схватил отца за руку. Ему столько хотелось рассказать, и слова все сразу так просились на язык, что в первую минуту он не мог произнести ни звука. Антек опередил его:
— Панна Эльжбета пела, как ангел! И пан Губе был.
— А Губерта не взял с собой, — выпалил наконец Анджей. — И еще сказал, что Губерт пошел к товарищу. А это вовсе и неправда. Зачем он врет?
— Потому что боится Злотого, — буркнул Антек.
— Мальчики, не говорите глупостей, — заметил с улыбкой Голомбек.
— И вовсе это не глупость, папа, — дергал его за руку Анджей. Он уже пришел в себя и теперь не давал Антеку вставить ни слова. — Это же правда, чистая правда. А содовую воду продавала девушка с прической, как у тети Михаси.