Хвала и слава. Том 1 (Ивашкевич) - страница 47

— Почему же, известно, — настойчиво повторил Януш. — Отец всегда так любил Билинскую…

Ройская вздохнула.

— Януш говорит о сестре — Билинская, словно она ему чужая, — заметил Юзек.

Простившись, Януш пошел домой сквозь синюю мглу парка, скорей похожего на лес. Уединенность и тишина царили здесь. Со стороны дома не доносилось ни звука, и только издалека, уже из настоящего леса, раздавался стук топора. Этот звук, ритмичный и однообразный звук рубки леса, провожал Януша до самого крыльца. Он постоял на ступеньке в одиночестве, глядя на запад, где догорала на небе красная полоса — кончался короткий день. Потом снова взглянул на золотистые свежие пни, на парк — отсюда, обрамленный четырьмя классическими колоннами крыльца, он казался театральной сценой, — и сказал сам себе:

— Да, история.

Януш хотел было уже отворить дверь, но тут увидел, как меж стволов в глубине парка мелькнули какие-то тени — будто волки неслись по лесу. Трое всадников быстро приближались к дому. Лошади стали, и всадники спешились. Высокий юноша в сапогах:, шатаясь, шел по гравию. Янушу казалось, что он видит сон. Подойдя к крыльцу, юноша, тяжело дыша, прислонился к колонне. Януш узнал сестру.

— Марыся, — сказал он, не двигаясь с места. — Ты?

Женщина жадно хватала ртом воздух. Позади нее стояли двое казаков из поместья Билинских. Один из них держал на руках спящего ребенка.

— Михайлово сожжено… — сказала Билинская и поднялась на ступеньку крыльца.

— А Ксаверий? Что с Ксаверием? — спросил Януш о зяте.

— Убит… Ивановский и его сыновья тоже убиты…

— Ты приехала одна? Оттуда?

— Я выехала ночью. Семен и Левко со мной, но они сейчас же должны вернуться назад.

Взяв ребенка из рук казака, Марыся передала его брату.

Януш еще ни разу не видел своего племянника, крошечное личико спящего ничего ему не говорило. Ребенок шумно дышал. Может, у него жар?

— А лошади? — спросил Януш.

— Лошадей они заберут с собой, — ответила Марыся. — Это не наши. Наших перестреляли… Другие сгорели…

— Идите в кухню, — обратился Януш к парням.

— Ни, ни, — ответил Левко. — Нам треба вертатысь… На селе заночуем…

Марыся повернулась к казакам, хотела что-то сказать им, но не смогла. Казаки тоже молчали. С минуту они смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Потом Марыся наклонилась со ступеньки и поцеловала в лоб Семена и Левко.

— С богом, — сказала она.

— Оставайтесь с богом, — в один голос ответили оба и, сев на взмыленных лошадей, умчались галопом.

Все это свершилось так быстро, что Януш не успел понять, что происходит.

— Что же мы стоим у дверей, — сказала Марыся, — пошли в дом.