—Конечно. Я могу проводить вас.
—Нет. — Хейли бросилась к двери, с трудом удерживая извивающуюся и плачущую дочку, а тут еще сумка соскользнула с плеча и повисла на руке. — Не волнуйся. Она успокоится.
Плач перерос в полноценную истерику с дергающимися ножками, выгнувшейся дугой спинкой и пронзительными криками.
—Бога ради, Лили! Ты увидишься с ним завтра. Он же не уходит на войну.
Бесполезные увещевания. Милый добродушный ребенок превратился в исчадие ада. Очаровательное личико раскраснелось, твердые туфельки заколотили Хейли по бедру и животу, наверняка оставляя синяки.
—Знаешь, я тоже хотела бы остаться, — слишком резко от огорчения сказала Хейли. — Но мы не можем этого сделать. Тебе придется смириться.
К вечеру жара не спала, и Хейли еле тащила извивающиеся, орущие двадцать фунтов[8] ярости. Пот стекал на глаза, затуманивал зрение... На мгновение Хейли показалось, что величественный старый особняк колышется в воздухе, как мираж, уплывающий все дальше и дальше.
Недостижимая иллюзия. Недостижимая для нее. Ей не место в этом доме. Лучше, умнее, легче собрать вещи и уехать. Этот дом и Харпер не для нее, и пока она здесь остается, она сама иллюзия.
—Ну-ну, что у нас тут случилось?
В колеблющихся душных сумерках Хейли различила Роз. Зрение сфокусировалось так резко, что ее затошнило, и она покачнулась. Вопящая Лили оттолкнулась от нее и бросилась в руки Розалинд.
—Она злится на меня, — прошептала Хейли, еле сдерживая слезы, когда Лили обняла Роз за шею и зарыдала, уткнувшись в ее плечо.
—Не в последний раз. — Покачивая Лили, растирая ее спинку, Роз вгляделась в лицо Хейли. — Что ее расстроило?
—Мы были у Харпера. Она хотела остаться с ним.
—Тяжело покидать любимого парня.
—Ее надо искупать и уложить. Давно пора. Простите, что побеспокоили вас. Она так кричала, что, наверное, вздрагивали и в Мемфисе.
—Вы меня не побеспокоили. Лили не первый ребенок в истерике на моей памяти и не последний.
—Я отнесу ее наверх.
—Я сама, — Роз понесла девочку вверх по лестнице. — Вы измучили друг друга. Так и случается, когда дети хотят одного, а мамочки знают, что им нужно совсем другое. Ребенку кажется, что наступил конец его света, а ты страдаешь от чувства вины, думая, что подвела его.
Хейли ожесточенно стерла скатившуюся слезу.
—Я ненавижу подводить ее.
—Как ты можешь ее подвести, делая то, что лучше для нее? Она просто устала и вспотела. — Роз открыла дверь в детскую, включила свет. — Мы ее сейчас искупаем, наденем рубашечку, поболтаем перед сном. Иди наполни ванну.
—Не беспокойтесь, я все сделаю сама...