Мы остановились в клетке, с сетчатыми стенами и крышей, перед еще одними воротами. Ворота позади нас закрылись.
— Кто такой Большой пес? — спросил я, пока мы ждали.
— Ты поймешь, когда увидишь. Никакая другая кличка ему просто не подойдет.
Просачиваясь сквозь плотную сетку, капли воды дробились и повисали вокруг нас туманом. Хаотические порывы ветра рвали этот туман в клочья, которые кружили по клетке, как вальсирующие танцоры, и вырывались в ночь.
— Мэм, уж извините за все эти вопросы, но… чего мы ждем?
— Они проверяют автомобиль, чтобы убедиться, что в нем больше никого нет. Вдруг нас держат на мушке.
— Как они нас проверяют?
— Понятия не имею. Не разбираюсь я во всей этой технике, может, сканируют с помощью электронных насекомообразных шпионских дронов, хотя я не знаю, запустили они такой в клетку или нет.
Ворота перед нами откатились, и «Мерседес» выехал за забор, уходящий в обе стороны участка. Вероятно, здесь имелся собственный источник воды, вроде артезианской скважины, потому что целый лес финиковых и королевских пальм качался на ветру. Мейзи вырастила целый оазис.
Мы катили по усыпанной гравием подъездной дорожке, вдоль которой вроде бы тянулись клумбы с сочными, зелеными растениями. Миссис Фишер припарковалась под крышей галереи, которая в жаркие дни затеняла фасад дома.
Ни галерея, ни сам дом элегантностью не отличались. Судя по тому, что я увидел, одноэтажное здание занимало площадь в десять тысяч футов, построили его из монолитного железобетона, «естественную» поверхность ничем не обшили. Добавьте к этому плоскую крышу. Оно больше напоминало бункер, чем дом, с глубоко утопленными узкими окнами, разделенными на маленькие панели. Рама и горбыльки оконного переплета — из нержавеющей стали — блестели серебром в свете фар.
Когда мы вышли из «Мерседеса», под крышей галереи вспыхнули лампы.
— В такой дали от человеческого жилья они должны иметь свой генератор. — Мне пришлось возвысить голос, чтобы перекричать ветер, который трепал кроны пальм.
— У них множество солнечных батарей, — ответила миссис Фишер, беря меня под руку и делая вид, будто я помогаю ей дойти до двери. — Плюс два генератора, работающие на бензине, второй включается автоматически, если первый выходит из строя.
— Они кто… участники движения за выживание?
— Нет, дорогой. Просто хотят, чтобы никто и ничто не нарушало их жизнь.
Открылась стальная дверь, более уместная в банковском хранилище, чем в доме, и перед нами появился мужчина лет пятидесяти с копной рыжих волос и яркими зелеными глазами. Его лицо так же располагало к себе, как и лицо Билла Косби, и с таким лицом он бы идеально подошел на роль отца в телевизионном сериале о семье, не в современном, а отснятом в те дни, когда в сериалах отцы выглядели более реальными и менее гротескными, чем ныне, когда все еще думали, что семья имеет значение, когда слово «ценности» означало нечто более важное, чем цены на распродаже в классном магазине одежды, где вы привыкли покупать наряды.