В тот момент, наверное, не было ни одной вечеринки в мире, в которой я бы не нашел изъяны.
Миссис Фишер покинула знаменитую Стрип, одна длинная равнинная улица сменялась другой, потом дорога пошла в гору, и наконец-то мы свернули на подъездную дорожку к не бросающемуся в глаза, но определенно уютному дому, во всех окнах которого горел теплый свет. Дружелюбная пара, мужчина и женщина, пятидесяти с небольшим лет, вышла нам навстречу и помогла отвести детей в дом. Никто не называл своих имен, не спрашивал моего, но приветствовали меня так, будто мы знали друг друга много лет… и это относилось ко всем, с кем я здесь встретился.
Я понял, что Бу, который верно следовал на Вереной, уже не моя собака-призрак и нашел себе нового спутника.
В этом просторном двухэтажном доме ценили и уважали книги, полки с которыми я видел едва ли не в каждой комнате. Эти люди построили храм семье и дружбе, с фотографиями близких на столах, каминных полках, стенах. Каждый уголок предназначался для создания хорошего настроения: продуманно расставленная мебель, уютные ниши, диваны у окон, способствующие непринужденной беседе. Но при всей царящей в доме безупречной чистоте и порядке ты не чувствовал, что находишься в музее, тебе предоставлялось право ставить ноги куда угодно, как ты вел бы себя в собственном доме.
Я могу описать, что произошло здесь в последующие несколько часов, но не могу объяснить. Так хорошо я проводил время только со Сторми.
Мы прошли в гостиную, где нас ждали три собаки: золотистый ретривер, бернский зенненхунд и фландрский бувье, которые тут же принялись кружить среди детей, словно ожившие большущие набивные игрушки.
На центральной стойке на кухне, на столе в столовой, на столиках в гостиной стояли блюда с булочками и маленькими пирожными, детям предлагали напитки, от которых поначалу большинство отказывалось. Они еще не отошли от пережитого шока. И как минимум четверо знали, что их родителей убили. Да и поездка в лимузине, вновь неизвестно куда, не улучшила их настроения.
Минут через десять девять детей присоединились к нашей группе, не сыновья и не дочери наших хозяев, в возрасте от семи до десяти лет. Не красавцы по меркам нашей культуры, помешанной на моделях и знаменитостях, которые постоянно на экранах телевизоров, но красавцы для меня, веселые и пышущие здоровьем.
Никогда раньше я не видел таких социально адаптированных детей. Без колебаний, но и без агрессии они влились в нашу компанию, улыбаясь недавним пленникам, задавая им вопросы, ненавязчиво прикасаясь к ним, как часто поступают в детстве друзья.