— Ты все еще любишь щенков? — спросил Финеас.
— Щенков? — Миранда произнесла это слово с подчеркнутым заученным элегантным изумлением и тряхнула головой. Глаза ее сверкали, соперничая с тиарой. — Я уже слишком взрослая для щенков, Фин.
— Невозможно быть слишком взрослой для щенков.
Нет уж, сегодня вечером Финеас не выпустит ее из виду. Любой джентльмен, который захочет к ней приблизиться, должен будет сначала пройти его проверку. Эти мужчины далеко не щенки — они давно стали взрослыми псами.
Миранда грациозно натянула перчатку и разгладила атлас от запястья до локтя.
— Ты знаешь Ричарда Мьюира? И Эндрю Комптона?
Он знал. Их имена, сорвавшиеся с невинных губ сестры, заставили его нахмуриться.
— А почему ты спрашиваешь?
— Потому что эти двое — самые подходящие джентльмены сезона.
Финеас нахмурился. Ричард Мьюир был для Миранды слишком стар и слишком любил укладывать в постель чужих жен. Эндрю Комптон был заядлым игроком, и его векселя имелись чуть не у всего города, в том числе один у самого Финеаса, причем на астрономическую сумму.
Миранда скороговоркой перечисляла имена прочих богатых холостяков.
— Ты что, составила список? — удивленно спросил Финеас.
— Ну конечно. Зачем мне попусту тратить время на совершенно неподходящих мужчин?
Он всмотрелся в ее лицо, но не увидел ничего, кроме серьезности. Похоже, у его сестры нежных чувств не больше, чем у банкира, требующего вернуть заем.
— Но как можно полюбить имя?
— Полюбить? Какой ты глупыш, Фин. Какое отношение ко всему этому имеет любовь? Я не выйду замуж за мужчину титулом ниже, чем граф, причем у него должен быть доход не меньше шестидесяти тысяч в год!
От практичности, блеснувшей в этих голубых глазах, Финеаса бросило в дрожь.
— Замуж выходят не за титул, Миранда, а за человека. А что, если ты полюбишь второго сына? Или викария?
Она склонила голову набок, как записная кокетка.
— Не говори глупостей! Разумеется, дед откажет такому претенденту. И я тоже.
Прежде чем Финеас успел возразить, в комнату вплыла двоюродная бабушка, ослепляя присутствующих изумрудными шелками и бриллиантами. Даже в шестьдесят лет леди Августа Портер-Пенуоррен была хороша собой.
— Миранда, твои гости скоро прибудут. Пора спуститься вниз и приготовиться к встрече.
Августа повернулась к своему внучатому племяннику.
— Вижу, ты уже здесь, Блэквуд. Надеюсь, ты помнишь, кто ты и где находишься, и будешь вести себя прилично. Здесь не бордель.
Финеас не видел Августу больше трех лет, но ее ледяной взгляд не потеплел ни на йоту, да и отвращение к тому, что подобный распутник связан с ней узами крови, тоже. Финеас поклонился, поборов искушение ужаснуть ее, поцеловав в щеку.