— При скорости, с какой мы шли, нам следовало прибыть в Ямайку через одиннадцать дней. Выправление курса и тому подобное должны были, по моим расчетам, отнять у нас еще день или два. Но в течение шести дней небо было затянуто тучами, и мы не могли производить наблюдений. Поэтому мы должны были идти по компасу, а компас, как я уже говорил, был неисправен, хотя мы этого не знали. Так вот. Небо все время затянуто облаками, а мы день за днем идем по ветру. Проходит пять дней, потом еще пять, а земли все не видать и облачность не уменьшается. Погода становится все жарче.
«Не беда, — говорит старик, — во всяком случае, мы идем на юг. Не обязательно же нам прийти на Ямайку, годится любой остров с жарким климатом. В чем мы нуждаемся, так это в тропиках. Тропик Рака или тропик Красного перца — не все ли равно.
— Так прошло десять дней, а мы все плыли и плыли. Температура с каждым днем повышалась, а бриз слабел. Ужас как было жарко! Скоро мы стали замечать, что в море больше не видно кораблей. Я забеспокоился. Все говорило за то, что мы прошли мимо Ямайки. Уж очень долго мы плыли. Удивляло меня также и то, что мы не встретили на пути никаких островов. Вода, которую брали за бортом для мытья палубы, была так горяча, что можно было обжечься. У нас не было запасов на случай длительного рейса, и питьевая вода стала подходить к концу. В довершение всех бед ветер спал до полного штиля, и однажды утром, выйдя на палубу, я обнаружил, что мы запутались в каше из густых водорослей, простиравшихся, насколько хватал глаз, на восток.
Затем показалось солнце, и впервые за две недели или больше нам удалось произвести расчеты. Мы оказались на четыреста миль южнее и на восемьсот миль восточнее Ямайки! Флиндерс подавал нам и слышал наш разговор. Он так взволновался, что опрокинул суп на пол каюты. «Капитан! — закричал он. — Я знаю, в чем дело. Об этом говорится в уроке 654 «Экваториальные штили и район их распространения». Мы попали в Саргассово море! Оно образовано пересечением круговых движений Канарского течения и Гольфстрима. Множество покинутых судов…» Тут я скорчил страшную гримасу, и он закрылся как морской анемон. Но он был прав. Мы были именно там, в пятистах морских милях от судоходных линий, при полком штиле, почти без воды и с небольшим запасом продуктов.
— И как раз в эту минуту вбегает матрос и орет: «В трюме четырнадцать футов воды!» Этот Флиндерс только было открыл рот, чтобы заговорить, но я гаркнул: «Заткнись!» И он заткнулся. Правда, он тут же начал очень некстати чему-то улыбаться, этот подлый изменник!