Дима подал Насте ладошку.
— Спасибо. Если бы не ты, мама никогда бы не согласилась.
Он вышел на кромку тротуара, поднял руку.
* * *
Смольный позвонил в половине девятого вечера, за полчаса до отплытия.
— Вова? — услышал Владимир Андреевич голос в трубке. — Слушай внимательно.
— Володя, тварь бешеная! — услышал Козельцев в трубке голос Паши. — Я тебя с того света достану.
— Ты слышал, Вова? — вновь возник голос Смольного. — Тот «клиент»?
— Да, тот, — ответил Козельцев.
— Ага. Тогда слушай дальше. — В трубке глухо хлопнул выстрел. Затем еще один. — Сука, — пробормотал Смольный. — Весь костюм кровью испачкал, падло. Ну что, Вова, — после короткой паузы сказал он, — твоя очередь. Адрес огольца давай.
— Фрунзенская набережная… — Козельцев назвал номер дома и квартиры.
— Ага, понял. Ладно. Спасибо, Вова. Квиты теперь.
— Смольный, только учти. К моему возвращению твоего духу в моей квартире быть не должно.
— Да знаю, — ответил тот. — Помню. Ну, давай, братан. Счастливого путешествия.
— И тебе, Смольный.
Владимир Андреевич опустил трубку, перевел дух. Вот и все. Осталась всего одна мелочь, и эта история уйдет в прошлое. Владимир Андреевич набрал номер.
— Алло, да? — услышал он знакомый тяжелый голос.
— Вячеслав Аркадьевич?
— Да. Кто это?
— Это Козельцев.
— А… — В голосе Мало-старшего прозвучало такое презрение, словно он наступил на крысу. — Что вам нужно?
— Вячеслав Аркадьевич, мне только что звонил Смольный.
— Где он? — Голос Вячеслава Аркадьевича вспыхнул словно огонь.
— Он как раз сейчас собирается к вам домой. В смысле к Диме. На Фрунзенскую набережную.
— Откуда у него адрес?
— Я дал, — замирая от собственной наглости, признался Козельцев.
— Ты?
— Да. Поймите правильно, только так я мог гарантировать его местоположение.
— Верно, — согласился Мало-старший. — Ладно. Спасибо, что предупредил.
— Не за что. Теперь, надеюсь, мы покончили со взаимными претензиями?
— Покончили, — буркнул Мало-старший. — Живите спокойно. Все.
Владимир Андреевич закрыл телефон, подошел к бару, оглядел содержимое. Вполне приличный набор. Он взял бутылочку «Джека Дэниэлса», откупорил ее, поднял вверх.
— Прощай, Смольный. Ты злой и глупый, но я к тебе даже привык. Хотя скучать не буду.
Он опустошил бутылочку прямо из горлышка. Задохнулся, почувствовал, как по щекам текут слезы.
— Все, — сказал Владимир Андреевич. — Все, все, все. Все уже закончилось.
* * *
Дом, красивый, как океанский лайнер, был виден издалека.
— Вон в том доме у меня квартира, — сказал Дима Насте.
— Ух ты! — восхищенно прошептала девочка, завороженно глядя в окно. — Здоровско! А на каком этаже?