Типа, захожу я в кабинет его на Лубянке и с порога, без подготовки: «Что ж ты, товарищ Берия, сук таких проморгал, а? Как козлин не опередил?»
А он руками виновато разводит и говорит, что, мол, прости, Александр Сергеевич, откуда мне знать было, что это вражины подколодные, на все ради своего гузна пойти готовые, а не просто товарищи, слегка в некоторых вопросах заблуждающиеся или умишком обиженные.
А тут шанс с «любимым наркомом» поручкаться есть, и не хилый. Тем более, если вспомнить, с какой скоростью наш запрос на авиаподдержку выполнили. Саня тогда здорово придумал — считай, одним камнем не двух, а даже трех зайцев пришибли. И немцам дерьмеца полное лукошко поднесли, и следы спутали, ну и, самое главное, отношение Москвы к себе проверили. Скорость, с которой Центр на наш вброс прореагировал, реально впечатлила. Со скидкой, понятно, на местные особенности вроде никакой связи и процветающий на любом уровне бюрократизм. И даже если нас для пущей безопасности и секретности и прислонят чистым лицом к грязной стенке, уверен — перед этим внимательно выслушают. Впрочем, пришить нам можно столько, что волосы дыбом встают. И самозванцы мы, и шпионы всех возможных и невозможных стран, вплоть до Мозамбика! Хотя нет — его как раз еще нет, а на колонию португальскую уважающий себя шпион работать не будет…
— Командир, кончай красоту наводить — разговор есть! — обтянутая мышастыми галифе задница Куропаткина торчала из-под капота «Опеля».
Глухие матюки, раздавшиеся из железного нутра «блица», подсказали, что, похоже, я не совсем вовремя.
— Не, я и потом могу подойти. — Однако «соскочить» не удалось — командир уже выбрался.
— И чего вам всем неймется? — с хрустом выпрямившись, спросил он. — Только жиклера собрался почистить, так толпа, как в собесе в день пенсии.
— Я ж не знал.
— Говори лучше быстрее, а то до обеда не закончу…
— Да я все о будущем нашем думаю.
— А кто ж не думает? Ты лучше к конкретным вещам переходи, Сергеич! — Подхватив стоявшее у колеса ведро, Шура опрокинул его на себя. Мне аж завидно стало — по такой жаре да холодной водичкой! Но на мне китель, а на нем только грязная майка — так что сейчас это для меня не вариант.
— Вот, думаю, а не заказать ли нам эвакуацию воздухом? Как считаешь?
— Откуда в зобе алмазы? — После ухода на гражданку Саня всячески старался смягчить свою речь, что иногда приводило к забавным результатам — одним из наиболее памятных моментов был случай, когда, отчитывая провинившихся страйкболистов, он разразился матерной конструкцией минут на восемь, на фоне которой финальные слова звучали немного необычно: «А то будете, как, простите меня, идиоты какие!» С другой стороны — а у кого специфических речевых оборотов нет? Тошка вон местоимения личные обожает. Док, чуть что, на местечковый акцент сбивается, хотя ни разу не еврей, а меня на фирменном «охреносоветь» не ловил только ленивый.