— Где мы? — спросил Финн.
Брат Иоанн огляделся.
— Под ареной, — сказал он. — Тут, верно, держали животных. Если нужно, делили на…
Я возразил — воняло застарелой гнилью, поодаль виднелся огромный проржавевший желоб с колесом. Проследив мой взгляд, монах тихо присвистнул.
— Да, ты прав, Орм. Сюда наливали воду, на случай, если потребуется превратить арену в озеро. Если поискать, наверняка найдутся древние насосы.
— Озеро? Какое еще озеро? — удивился Радослав.
Брат Иоанн объяснил, что иногда гладиаторов заставляли, с лодки или прямо так, бить акулу или кита, а для этого арену заполняли водой; после же всех схваток воду сливали. Оба, Радослав и Финн, недоверчиво переглянулись, восхищенные хитроумием древних римлян.
Затем Финн углядел маклака, принимавшего ставки; не знаю, как он его отличил, — маклак ничем не выделялся среди прочего люда, покрытый шрамами и кривоносый. Финн поговорил с ним, вытащил несколько монет и получил новую деревянную пенязь. Именно тогда я увидел огороженный участок и ведра с метлами, чтобы смывать кровь.
Люди все прибывали, рассаживались даже на ступенях лестницы, занимали проходы, где когда-то трудились насосы. Гул голосов напоминал жужжание пчел, под сводами бродило эхо. Вот жужжание сделалось громче, и, как раз когда Финн вернулся к нам, мы услышали лязг оков.
— На кого поставил? — спросил Радослав, повышая голос, чтобы перекричать загомонившую толпу. На арену вышел какой-то человек и объявил первый бой — между двумя мечниками и… самим Могучим Клинком. Кто таков?
Стены содрогнулись от кровожадных воплей. Снова залязгали оковы, и я увидел мечников: их лодыжки были скованы короткой цепью; дальше цепь тянулась к лодыжкам другого, затем шла вверх, к браслетам на запястьях. Набедренные повязки, шлемы как у древних греков, с хвостами конского волоса, короткие мечи, круглые щиты — и отчаянные глаза обреченных.
Наставник тоже облачился по-древнегречески, в короткую рубаху, и все; он тянул мечников за собой. Кто-то крикнул:
— Деритесь как следует, ублюдки! Я поставил на то, что вы побьете сегодня Клинка.
— Это вряд ли, если норны будут милостивы, — хмыкнул Финн, — я-то поставил на Клинка. Сдается мне, он победит; маклак сказал, это умелый рубака и бьется двумя короткими мечами. Хороший рубака всегда берет верх.
В другом углу огороженного участка в духоту чадящих факелов, людского пота и несвежего дыхания вступил Могучий Клинок, голый, если не считать набедренной повязки, с цепью на лодыжках и данским топором с длинным древком в руке.
Его плечи, на которые ниспадала копна густых волос, походили на стволы деревьев, бугры перекатывались под кожей, когда он перебрасывал топор из руки в руку, и все тело будто извивалось от змеиного движения мышц. Как обмолвился однажды Квасир, у него мышцы были даже на веках.