Жизненный путь Марины (Малинина) - страница 47

Врачи внимательно следили за ней. Посетителей впускали строго по трое, два раза в пятидневку. Правда, довольно скоро Марина упросила врачей сделать для неё исключение: посетителей стало приходить помногу и каждый день.

Я знала твёрдый характер Марины, знала, что никакие препятствия не заставят её изменить свои планы, но всё же была изумлена, когда однажды Марина показала мне аккумуляторы, зуммер и приёмник, спрятанные… под столом в больничной палате! Вдоль окна незаметно была протянута антенна.

С высокой температурой, с болью в правом боку, лёжа пластом со льдом на животе, Марина потихоньку тренировалась: тире — тире — точка…

Наконец температура упала, и Марина решила: довольно! Пора выписываться! Пригласили профессора. Он ощупал область аппендицита. Марина улыбалась. Профессор спросил:

— Больно?

Марина ответила:

— Нисколько!

Тогда профессор сказал врачу:

— Станьте напротив и смотрите ей в глаза.

Но Марина стояла на своём:

— Не больно! Чуть — чуть только… пустяки.

— Лукавите! — сказал профессор, но сдался.

Марину выписали и сразу же отвезли в дом отдыха

«Подлипки».

Марина установила радиостанцию в лесу. Здесь было куда удобней работать, чем в больнице. Работа закипела.

Предстоящим полётом заинтересовался Валерий Павлович Чкалов. Много полезных советов дал он лётчицам. И прежде всего посоветовал им перебраться на Щёлковский аэродром.

Так и сделали.

Все трое — Валя, Полина и Марина — всё больше привыкали к своей машине, всё нежнее привязывались к ней.

О самолёте говорили с уважением, как о большом, умном человеке. Назвали машину «Родина». Что может звучать более гордо!

Подготовка к перелёту подходила к концу.

И всё‑таки, когда им сообщили, что товарищ Сталин разрешает лететь, они заволновались. Им приказали идти спать и ни о чём не беспокоиться.

Вечером Марина заехала домой.

Таня подробно расспрашивала её о перелёте. Марина сказала:

— Всё будет благополучно, дочура. Самое худое, что может быть, — это вынужденная посадка. Но тогда мы подожжём дерево, и по дыму нас найдут. А если сядем в степи, где деревья не растут, мы пойдём по реке, по течению, и дойдём до какого‑нибудь селения или города. Так что вы нисколько не беспокойтесь, мои родные…

Мы простились. Марина спросила меня:

— Ты будешь провожать нас на аэродроме, мамочка?

— Нет, не поеду. Придётся ведь и Танюшу взять с собой — девочка разволнуется. Дальние проводы — лишние слёзы, Мариночка! Пусть уж Рома один тебя провожает…

Марина уехала на аэродром: там ночевал весь экипаж «Родины».

Между двумя перелётами. М. М. Раскова в доме отдыха «Подлипки» летом 1938 года.