Жизненный путь Марины (Малинина) - страница 6

Октябрьское утро. Марина только что проснулась. Надела мягкие войлочные туфли и побежала бесшумно по коридору смотреть, как няня готовит завтрак. Пока папа спит, в квартире полнейшая тишина. Марина этот порядок никогда не нарушала. Зато папа всегда с ней ласков с утра, шутит.

Так же бесшумно по коридору ходит Рома. Надо быть уже в школе, а он дома.

— Где мама? — спрашивает Марина.

— Дома, сегодня все дома, — отвечает деловито брат.

— Почему? Разве сегодня праздник?

— Не праздник, а выходить на улицу нельзя.

— А гулять в Александровский сад пойдём?

— Нет, нельзя гулять. Скажут, когда можно.

Услышав такой разговор из комнаты, я увожу ребятишек в детскую и стараюсь их отвлечь игрушками и картинками.

Марина и Рома с отцом, Михаилом Дмитриевичем Малининым. 1917 год.

— Как хорошо, что ты, мамочка, дома и Рома дома! Весело! — И дочка начинает прыгать и шалить.

С улицы донёсся выстрел. Марина затихла, прислушивается.

— Что это?

В ответ на её вопрос раздался второй выстрел, ближе, а затем оглушительный залп потряс воздух. Стены дома дрогнули, стёкла зазвенели.

Марина широко раскрытыми глазами всматривается то в моё лицо, то в лицо брата, стараясь получить ответ.

Вместо ответа раздаётся рядом с нами треск стекла. На окне, словно живая, подпрыгивает ситцевая кошка. Всё это происходит мгновенно. Я не успеваю понять, в чём дело, как замечаю обломок штукатурки на полу и торчащий в каменной стене кончик пули.

— Уйдём, ребятки, поскорее отсюда в коридор — в окно пуля влетела, могла кого‑нибудь убить. Смотрите, вашу кошку насквозь пробило. — И, протягивая Мариночке кошку, я увожу детей.

Рома пытается остаться в детской, чтобы извлечь из стены пулю.

Я говорю ему:

— Уходи и ты! Папа потом вынет пулю и подарит её тебе на память.

Наш дом в Газетном переулке оказался под перекрёстным огнём. Погасло электричество. Но в комнатах светло от пожара, вспыхнувшего где‑то неподалёку.

Детей вывели в коридор — там безопасней. Коридор осветили одной свечкой. Кровати тоже вынесли в коридор. Всё необычно.

— Мы будем здесь жить? — спрашивает Марина.

Я села на одну из кроватей и прижала к себе сына и дочь. Марина пытливо вглядывается в мои глаза, стараясь прочесть в них ответ на все свои вопросы. Я молчу: трудно объяснить пятилетней девочке происходящее так, чтобы всё было понятно.

Но Марина ждёт, и я говорю:

— Ничего, скоро всё кончится. Народ прогонит богачей и сам будет управлять государством.

— И нами народ будет управлять?

Я утвердительно киваю головой.

— Значит, мы тоже государство? — не унимается Марина.

Я улыбаюсь. В разговор вмешивается отец: