Вечером он принял в своем кабинете советника и придворного врача Муллера, который также умолял Его величество бежать.
Ах, наивные люди, куда мог бежать истерзанный, измученный король? Бежать от цели своей жизни? От самой возможности пройти, наконец, через врата в страну Грааль, где ждут его друзья и любимая женщина, где добро и благородство не подменяются сомнительными ценностями денег и положения в обществе?
Не зная, куда деваться от охватившей его тоски и отчаяния, Людвиг вызвал к себе камердинера Вебера и несколько часов беседовал с ним, пытаясь при этом решить, что делать. После Вебера король пожелал встретиться с ненавистным Майром, надеясь получить из его уст оценку ситуации в том виде, как видели ее иллюминаты.
Все сходилось к тому, что не оставалось ничего лучшего, чем бежать. Бежать, пока его не напичкали лекарствами до такой степени, что он уже не сможет принадлежать себе, быть собой…
Меж тем в Хохеншвангау прибыл долгожданный курьер с документами о законности деятельности комиссии и манифестом. С этого момента все, кто так или иначе поддерживал короля, могли быть обвинены в государственной измене. Положение же самого Людвига сделалось исключительно шатким, тем не менее он не терял голову, ожидая, что в любой момент либо раскроются врата, либо на дороге к замку появится Эсклармонда во главе с призрачными рыцарями Грааля или преданными своему королю и магистру рыцари ордена Святого Георгия.
Но Эсклармонда не давала о себе знать, и никто не приезжал. Умирая от неизвестности, Людвиг решил сам отправиться к ней и велел закладывать экипаж, но ему было в этом решительно отказано. Так король понял, что уже находится в плену.
В полночь, когда Людвиг по своему обыкновению бродил по замку, к нему навстречу вышел в стоптанных тапочках и роскошном восточном халате профессор фон Гудден, предложивший королю снотворное.
Обескураженный такими нарушениями придворного этикета и правил, заведенных в Хохеншвангау, Людвиг вернулся в свой кабинет, где упал на колени перед недавно приобретенной картиной с изображением Лоэнгрина и молился так около часа.
В два часа ночи в кабинет Людвига постучали, и он был удивлен, заметив на пороге двух незнакомых ему женщин. Уже несколько лет в Хохеншвангау и других королевских замках и дворцах не было женщин, эти же ко всему прочему были одеты в платья, приличествующие служанкам.
– Что вам угодно и кто вы такие? – удивленно произнес король, инстинктивно догадываясь, что неизвестные ему дамы прибыли в Хохеншвангау, для того чтобы помочь ему, и не в его интересах поднимать шум.