Павел решительно шагнул в светелку. У него защемило сердце. Все здесь было как и когда-то, во времена детства. Широкая отцовская кровать, застеленная белым покрывалом. Большое зеркало в черной раме, а внизу — фотография. Высокий стройный моряк держит на согнутом локте бескозырку. Отец. Возле него маленькая, худенькая, вся в белом, как куст калины в цвету, его, Павла, мать. Как живая. Держит на руках Павлика, одетого в новенькую матроску. Странно. Он тогда еще и ходить не умел, а матроску ему надели. Отец настоял… Павел с усилием стряхнул оцепенение и спросил:
— А где же наша новенькая? Искра, что ли?
— Я вот она! — выскочила Искра. И, смутившись, попятилась к двери.
— Так вот что, девчата, — сказал Павел. — Пусть Ольга с Искрой живут тут — в большой комнате, а я перейду в маленькую… Мы, я думаю, уж как-нибудь договоримся… Рабочие ведь люди, ткачи, и не из артели «Пух-перо»…
— А может, они вдвоем и не уживутся? Тут характеры нужны одинаковые, как группа крови, — неожиданно возразил Василий.
— Так пусть кто-нибудь из общежития поменяется, у кого группа крови та же.
Павел громко засмеялся. Он так неожиданно предложил квартиру, что Искра растерялась и не знала, что делать: она готова была расцеловать парня, но, неожиданно для себя, смешалась и не осмелилась.
…А через час она стояла в ожидании троллейбуса с подружками на привокзальной площади, куда они пришли забрать ее вещи. Внезапно мимо промчалась какая-то парочка и бросилась к переполненному автобусу, уже тронувшемуся с места. Искра чуть не вскрикнула от неожиданности: она увидела Валентина. Он был в морском кителе, без погон, в новенькой мичманке и хорошо отутюженных брюках, в блестящих ботинках. Валентин бежал, крепко поддерживая под руку длинноногую женщину. Искра тихо вскрикнула и стала оседать на чемодан, закрывая платком глаза.
— Искра! — откуда-то издалека донесся голос Олеси.
— Может, на солнце перегрелась? — совсем рядом спросила Ольга. — Солнце опасное в такую пору.
— Опасное, предательское… очень… — быстро повторила Искра, только бы они к ней не приставали. — Предательское. Предательское. Ничего.
А Валентин, ошалевший, ослепленный новым увлечением, так и не заметил Искру. Собственно, он и не надеялся ее тут увидеть.
Выйдя из поезда со своей спутницей, Валентин сдал на хранение чемодан, не оценивая его, только вынул из него фотоаппарат.
— Завтра будем снимать. Пленок у меня уйма. Красота какая вокруг! Настоящий рай! Рай, если он действительно существует, только у нас… А вы как думаете, Ирен?
— Называйте меня Ирина, прошу вас. Не знаю, не видела, — тут же кокетливо улыбнулась его высокая, казавшаяся слегка сутулой спутница.