Джек рассмеялся и похлопал обоих по спине.
— Как я уже сказал, Бейб, я побывал всюду. Видел спортивные состязания в Греции, в Финляндии, в Италии, во Франции. Однажды смотрел в России конное поло, где многих участников затоптали собственные лошади. Нет зрелища более чистого и вдохновляющего, чем соревнующиеся между собой люди. Но большие деньги и большой бизнес пятнают эту чистоту, ставя ее на службу неприглядным целям.
Бейб улыбнулся. Ему нравилось, как говорит Джек, хотя он и не мог понять, что оратор имеет в виду.
К ним подошел еще один, тощий, с голодным и острым профилем. Спросил:
— Это и есть наш лоботряс?
— Именно так, — ответил Джек. — Бейб Рут собственной персоной.
— Джим Ларкин, — представился тощий, пожимая Бейбу руку. — Прошу извинения, но за вашими играми я не слежу.
— Извинений не требуется, Джим. — Бейб ответил крепким рукопожатием.
— Мой товарищ говорит, — пояснил Джим, — что будущий опиум для народа — это не религия, мистер Рут, это развлечения.
— Даже так? — Рут подумал, дома ли Стаффи Макиннис, подойдет ли к телефону; может, они встретятся где-нибудь в городе, закажут стейк, поболтают о бейсболе и женщинах.
— Знаете, почему бейсбольные лиги растут по всей стране как грибы? Появляются на каждой фабрике, на каждой судоверфи? Отчего почти у каждой компании есть своя рабочая команда?
Рут ответил:
— Что тут непонятного? Это же в радость.
— Верно, — произнес Джек. — Согласен. Но если всмотреться в вопрос пристальнее, обнаружится, что компании поощряют создание бейсбольных команд, ибо это способствует корпоративному единству.
— Ничего плохого в этом нет, — заметил Бейб, и Джин фыркнул.
Ларкин склонился к нему, обдавая его парами джина, и Бейбу захотелось отстраниться.
— И все это, — заметил Ларкин, — способствует американизации, за неимением лучшего слова. Американизации рабочих-иммигрантов.
— Дело в том, — сказал Джек, — что, если вы работаете семьдесят пять часов в неделю и еще пятнадцать-двадцать часов играете в бейсбол, догадайтесь, на что у вас уже не останется сил?
Бейб пожал плечами.
— На забастовку, мистер Рут, — произнес Ларкин. — Вы чересчур устанете, чтобы бастовать или хотя бы задумываться о своих трудовых правах.
Бейб потер подбородок, чтобы они поверили, будто он обдумывает это. На самом-то деле он просто надеялся, что они уйдут и оставят его в покое.
— За рабочего! — провозгласил Джек, поднимая рюмку.
Другие — а Рут заметил, что вокруг собралось уже девять или десять человек, — тоже подняли рюмки и прокричали:
— За рабочего!
Каждый, в том числе и Рут, сделал изрядный глоток.