На этой неделе в доме царило мрачное настроение. Старуха упорно не желала говорить о том, что произошло в Тауэре («Пусть это останется между мной и герцогом», — укоризненно отвечала она на все расспросы), и невестка держалась на расстоянии. Кейт чувствовала, что мачеха разочаровалась в ней, хотя на самом деле это она, Кейт, должна была бы разочароваться в Анне. Нет, девушка ни за что на свете не хотела, просто не могла поверить в то, что ее отец совершил что-то плохое.
Насчет коронации так пока еще ничего и не было известно. Лондон гудел, наполненный беспокойными, подозрительными простолюдинами, а также джентльменами и лордами, съехавшимися сюда со всей страны. Они сетовали на задержку и на расходы: бесконечно долгое пребывание в столице становилось разорительным. Кейт и Мэтти наконец-то ухитрились улизнуть из дома, прокравшись мимо стражника. Они отправились в сторону Смитфилда — хотя их и предупреждали, что выходить в город небезопасно, — и тут же оказались в самой гуще слухов и сплетен. Последние новости заключались в том, что герцог Бекингем отправился в Гилдхолл с обращением к мэру, и многие лондонцы двинулись в том же направлении, желая выяснить, что происходит. Кейт и Мэтти решили прогуляться вместе с ними и в числе прочих зевак видели, как Бекингем вышел из здания и ускакал по своим делам. Потом появились мэр, старейшины и шерифы, их немедленно окружила толпа, которая потребовала сообщить, что сказал Бекингем. Но Кейт осталась позади — она боялась, что ее сомнут, боялась того, что может услышать.
У Мэтти же, в отличие от подруги, не было на этот счет никаких предубеждений. Девушка протолкалась чуть ли не в первый ряд: поскольку она была хорошенькой, большинство мужчин пропускали ее, а один или два даже ущипнули за попку. Когда Кейт в последний раз видела свою горничную, та игриво улыбалась какому-то подмастерью. Но, вернувшись, Мэтти уже не улыбалась.
— Давайте пойдем куда-нибудь, где потише, — предложила она. — Я хочу вам кое-что сообщить.
Когда Кейт увидела выражение лица Мэтти, у нее перехватило дыхание. Девушка предчувствовала: ей нелегко будет выслушать то, что скажет подруга.
Они вошли в почти пустую церковь Святого Лаврентия, что находилась неподалеку. Здесь не было никого, кроме старухи, молившейся у алтаря, поэтому подружки уселись на скамью, и Мэтти принялась говорить вполголоса:
— Лорд-мэр сказал, Бекингем приезжал сообщить ему, что их законным королем должен стать милорд Глостер.
Кейт закрыла ладонью рот, чтобы не охнуть на всю церковь, а Мэтти успокаивающе накрыла ее руку своей.