Я сажусь, промокая глаза платком, Нед тихо сидит рядом. Он терпеливо ждет, когда я возьму себя в руки, а потом бережно выводит меня из часовни.
Мы говорим о моей матери, о предстоящей похоронной церемонии, о щедрости королевы, и тут на его лице появляется мучительное выражение.
— Я слышал о твоей ссоре с Елизаветой, — говорит он.
— Кажется, об этом знают уже все. Откровенно говоря, я не сдержалась. Мне очень жаль, что так случилось.
— И мне тоже, — бормочет он. — Ты была права, но боюсь, что этим лишь навредила нам обоим.
— Елизавета была очень добра к нам обоим сегодня утром, пусть и на свой манер.
— Елизавета — известная лицемерка. Все, что она делает, она делает исключительно по расчету. Но даже если она и проявила к тебе милосердие, ты должна быть осторожна, чтобы не вызвать ее гнев в такое время.
— Я и сама все прекрасно понимаю, милый, можешь не сомневаться.
Улучив минуту, я поднимаюсь в спальню матери и, стараясь не смотреть на опустевшую кровать, роюсь в сундуке, где она хранила личные бумаги. И там я, как и предполагала, нахожу письмо, написанное трясущейся рукой.
«Этот брак — единственное мое предсмертное желание: если он будет заключен, я умру спокойно».
И больше ничего. Никакой подписи. Матушка скончалась, не успев не только отправить, но даже и закончить это письмо.
Когда я вхожу в гостиную, Нед, герцогиня и Стоукс сидят у огня. Вечер холодный, и мы все закутаны в меха, Артур и Гвиневра растянулись так близко от огня, что я боюсь, как бы на их шерстку не попали искры.
Я показываю присутствующим письмо:
— Прошу вас, прочтите это. Вы увидите, что последнее желание моей матери было увидеть меня женой Неда. Не отправить ли это теперь королеве? Вряд ли она откажет при сложившихся обстоятельствах.
— Елизавета очень сильно настроена против тебя сейчас, Катерина, — без экивоков заявляет герцогиня. — Я слышала, что ты позволила себе дерзко говорить с ее величеством. Это было крайне неблагоразумно с твоей стороны. Запомни: королеве можно говорить только то, что она хочет услышать. Мой совет — выждать, пока страсти улягутся.
— Но королева сегодня утром весьма сердечно беседовала со мной, и я извинилась перед ней, — возражаю я.
— У королевы хорошая память. Я советую подождать, — стоит на своем герцогиня.
— А что думаете вы, мистер Стоукс? — спрашиваю я.
Отчим всегда поддерживал меня и наверняка не подведет и теперь. К тому же он действительно очень разумный человек.
Но на сей раз он, кажется, не находит слов.
— Ничего не могу советовать вам, Катерина, пока не узнаю мнения милорда, — говорит наконец отчим и поворачивается к Неду. — Как по-вашему, стоит ли отправить это письмо прямо сейчас?