— Легальная стратегия или она по какой-то причине вынуждена принимать меры предосторожности?
— Никто не должен знать, что Джейми встречалась здесь с тобой, только и всего. Завтра вы снова пересечетесь — официально, в офисе судмедэкспертизы, но здесь ты никогда не была. Не здесь и не сейчас.
— Давай-ка кое-что проясним. Если я правильно поняла, мне нужно делать вид, что здесь я не была и с Джейми этим вечером не встречалась.
— Точно.
— И мне придется поддерживать всю ту ложь, которую вы вдвоем сочинили.
— Так надо, и тебе это только на пользу.
— В мои планы не входит пересекаться с кем бы то ни было, и я понятия не имею, на какую такую официальную встречу ты намекаешь. — Но я уже начинаю кое-что понимать — отчеты о вскрытии членов семьи Джорданов и все улики по делу хранятся в местной криминалистической лаборатории в офисе судмедэкспертизы. — Утром я уезжаю, — добавляю я, переводя взгляд на сложенные на полу папки. Из каждой выглядывает своя, определенного цвета, вставка, и все они снабжены ярлычками с незнакомыми мне инициалами или аббревиатурами.
— Заскочу за тобой в восемь. — Марино стоит посредине комнаты, словно не зная, чем заняться, и рядом с его могучей фигурой все вокруг кажется маленьким и незначительным.
— Может, все-таки объяснишь, для чего я здесь?
— Да уж, объяснишь тебе что-то, когда ты такая сердитая. — Он смотрит на меня сверху вниз, и, когда я сажусь, а он продолжает стоять, мне это совсем не нравится.
— Насколько я помню, когда мы виделись в последний раз, ты работал на меня, а не на Джейми. И подчиняться должен был мне, а не ей или кому-то еще. — Я злюсь, потому что чувствую себя уязвленной. — Ты не мог бы сесть?
— Если бы я сказал, что хочу помочь Джейми, хочу заняться кое-чем другим, не тем, что обычно делаю, ты бы ни за что не позволила. — Марино опускается в глубокое кресло и устраивается поудобнее. В его голосе слышатся обвинительные нотки: как же, мол, с тобой тяжело.
— Не знаю, о чем ты и откуда знаешь, что я могла бы сказать.
— Ты понятия не имеешь о том, что происходит, потому что никто не может сказать тебе это прямо. — Он наклоняется вперед — огромные руки на голых коленях размером с небольшие колесные колпаки. — Кое-кто хочет тебя уничтожить.
— По-моему, уже установлено… — начинаю я, но он не дает мне продолжить.
— Нет. — Марино качает бритой головой, и щетина на его загорелом, тяжелом подбородке становится похожей на песок. — Может, ты и думаешь, что знаешь, но это не так. Может, Доне Кинкейд, пока она в психушке отдыхает, до тебя и не добраться, но есть другие люди, которые знают другие пути. У нее есть планы, как тебя свалить.