– А как вы живёте здесь? – спросил Вавилов, скрестив на груди руки.
– Ну как-как… – Девушка улыбнулась, глядя в сторону.
Улыбка у неё получилась невесёлая. Она тряхнула головой, отставила пустую тарелку, придвинула второе и стала рассказывать, как живёт, ковыряя вилкой в омлете. Илья слушал жадно, каждое слово падало в душу, прорастало, пускало корни. Слушая, всматривался в эту женщину, примечая мелочи: как морщит нос, когда собирается сказать что-то смешное, как голову наклоняет. В ямочку между ключиц глазами впивался, а когда та, имени которой он ещё не знал, поворачивала голову, позволял себе вольность – скользнуть взглядом ниже.
Она рассказывала о крошечном своём бюро переводов, о квартире, которую сдуру купила в кредит, о непроходимой тупости клиентов и об их гомерической жадности, о пожарном инспекторе, который раз в неделю приходит опечатывать розетки в офисе, о битве стервы из налоговой со стервой бухгалтершей. О том, как здорово сидеть в офисе допоздна над переводами, потому что дома в раковине грязная посуда – горой, подтекает в туалете бачок и соседский мальчишка вечерами долбит на пианино гаммы. Да и делать там… Сумбурное повествование непостижимым образом ложилось на рваную ткань памяти Вавилова, стягивая разрозненные лоскутья: Перекрёсток Комсомольского проспекта и Луначарского… Конечно, Илье приходилось там бывать, в этом офисном клоповнике. Шевцова, Тимирязева, снег не чищен, зима, фонари через один в полдесятого вечера. Да, конечно. Что дома? Делать там нечего.
– Тоска, – вырвалось у Вавилова.
– Да ну, – сверкнула глазами, потом спросила, щурясь: – Соскучились? Заговорила я вас.
– Нет! – возмутился Вавилов. – Я не то хотел сказать. Ты меня неправильно…
– Мы на «ты» уже? Ладно-ладно, проехали. Раз так, принеси-ка мне кофе. Сейчас, дам денег.
– Ну, кофе-то хоть тебя угостить можно?
– В награду за интересный рассказ? Ладно. Угости, если так уж хочется. Только побыстрей, мне через пятнадцать минут надо быть в офисе.
Вавилов сорвался с места, мельком глянув на стенные часы. «Без четверти час. Перерыв у неё…»
– Илья! – позвала незнакомка.
Он оглянулся.
– Я же не сказала!.. Мне «эспрессо»! Слышишь? Без сахара!
Он взял кофе для неё и для себя, мигом вернулся. Опускаясь в кресло, заметил:
– Ты ещё кое-чего не сказала. Как тебя зовут?
– Не сказала? А, ну да. Вика. Только Викторией не называй, ладно? С детства терпеть не могу, когда меня так величают.
Куча вопросов была у Вавилова, но он молча пил кофе. Молчала и Вика, смотрела поверх чашки, прихлёбывала мелкими глотками. А время шло.