А потом Крис медленно, дюйм за дюймом начал подтаскивать меня вверх.
Ну же, шептала я, с силой вдавливая рукоять «снарка» в ладонь. Я знаю, ты можешь… хорошая, точная машинка. Давай! Покажи всем, на что ты способна!
На этот раз фонтанчик пыли взвился дюймах в трех правее амбразуры. Тринадцатая! В первой обойме остались только две.
Спокойно, Бренда, спокойно! Пули не любят возбужденных, пули не любят торопливых… вдохнула-выдохнула, задержала…
Я коснулась изгиба спуска почти так же нежно, как могла бы касаться… ребенка. Моего ребенка, которого у меня никогда не было.
Фонтанчик не взлетел — зато торчащий из амбразуры ствол винтовки резко дернулся, задираясь к небу.
Малыш Уин, все еще невезучий
Тяжело дыша, гном привалился к скале. Медленно расстегнул куртку, прикоснулся к сгустку боли под ребрами — и болезненно охнул.
Синяк будет что надо, подумал он. Ну да синяк — не дыра, а вот что могла бы натворить эта свинцовая лепеха, дотянись она до него не на излете, а чуть пораньше? Даже думать не хочется.
Он вытряхнул из «шипучки» магазин — так и есть, прощай, глупая надежда на то, что оружие заело, перекосило. Магазин был пуст, как хорошо разработанная рудная жила. Подумав, Уин вставил его обратно и аккуратно положил «шипучку» на землю — нет смысла тащить наверх лишние три фунта железа.
Начал было распрямляться — и в этот миг картонный промасленный цилиндр, шипя, упал на камень прямо перед ним.
Крис Ханко, вкусивший победу
Приятно иногда побыть в роли пророка. Для разнообразия. Кристофер Ханко, дипломированный прорицатель и гадальщик — звучит? По-моему, звучит. А дипломов надо будет заказать не меньше трех — на разноцветной бумаге и с печатями побольше.
Оба троллеобразных типа стояли на краю уступа, самозабвенно пялясь на происходящую сотней ярдов ниже баталию. Это занятие было для них настолько увлекательным, что даже на произведенный мной при приземлении грохот они начали оборачиваться спустя целых две секунды, да и то как-то неохотно. Замедленно.
Первый из них умер, так и не увидев меня. Я развернулся ко второму, поднимая револьвер, — И в этот миг накатившая сбоку волна заставило время замереть, словно пойманную бабочку.
Чудовищные тиски сковали меня полностью. Палец застыл, вжимая спуск револьвера — и так же неподвижно повисла над макушкой бандита смятая пуля. Я четко различал ее след — мерцающую струйку сжатого воздуха до точки входа под скулой и цепочку сероватых и багровых комочков с противоположной стороны, а слева от бандита замерла, как самая прекрасная в мире скульптура, создать которую под силу лишь богам, вытянувшаяся в выпаде эльфийка — сверкающее лезвие меча успело дойти лишь до середины шеи.