Бренда Карлсен, нетерпеливый стрелок
Здесь, на юге, ночь наступает быстро — стоит лишь огненному диску солнца скрыться за горизонтом, и тьма окутывает землю, словно комнату без окон, в которой задули единственную свечу. А потом на небе загораются звезды… яркие, крупные. Наверное, для чистых душ дорога до рая здесь намного короче, чем на моей родине, — ну да тем, у кого впереди вечность, это уже неважно.
Многие из моих друзей уверяли меня, что одни из этих лучистых огоньков — миры, такие же, как наша Земля, а другие, отделенные от нас немыслимыми безднами пространства, — могучие светила, подобные Солнцу. Наверно, так оно и есть — слишком разными людьми были эти мои друзья, чтобы задумать подшутить над наивной девчонкой таким одинаково сложным способом. Но поверить… наверное, просто боюсь.
Я ждала.
Сидеть в яме был чертовски неудобно, особенно в первые минуты. Затем дрожь и волны жара, вызванные эликсирами, постепенно спали, дыхание вновь стало ровным, а затем и вовсе замедлилось, и я застыла, вглядываясь в причудливо разукрашенный колдовским зрением ночной лес впереди.
Когда-нибудь… не раньше, чем я стану дряхлой старушенцией, которая всем седлам на свете предпочитает кресло-качалку на веранде, обязательно напишу… нет, писать я уже тоже не смогу, а надиктую кому-нибудь целую книгу о засадах. Дневных и ночных, на раскаленной солнцем каменной плите и в кишащей сотней тысяч тварей болотной тине. Высоко в горах, где никак не можешь надышаться высушенным воздухом, а пальцы примерзают к скобе «винчестера», и в непролазной чаще, когда все, что ты видишь — это три ярда тропы, и знаешь, что у тебя будет лишь один выстрел.
Эта теперешняя засада в списке прочих, пожалуй, стояла бы в середке — или даже ближе к началу. В самом деле — с небес не хлещет ливень, орды ползучих гадов не валятся за шиворот, ночной ветерок хоть и пробирает порой, но не пытается прорезать плащ дюжиной ледяных лезвий. Вот если бы еще и ноги было куда вытянуть…
Минуты вытягивались в часы, и звезды над лесом лениво кружили свой бесконечный хоровод. А потом амулет под рубашкой задрожал и впереди, между деревьями, мелькнула та единственная нужная мне тень.
Я медленно высвободила правую руку из плаща и окончательно затаила и без того редкое дыхание. Тень приближалась быстро — размытый приземистый силуэт. Вот он оказался совсем рядом, шумно втянул воздух над кровавой лужицей, стремительно сунулся в проем между корнями — и обмяк, получив точно по лбу сокрушительный удар осиновым колом… плашмя.