Он ловко перекинул нож из одной руки в другую и обратно.
— Этому учат в академии ФБР? — осведомился Лэнг и сам удивился тому, что услышал собственный голос.
Уитерспун двинулся по кругу, передвигая ноги так, чтобы ни на мгновение не утратить равновесия. Сейчас он больше всего походил на боксера, пританцовывающего в ожидании возможности нанести нокаутирующий удар.
— А тебе что за дело? — огрызнулся он. — Умею, вот и все.
Лэнг тоже переступал с места на место, чтобы оставаться лицом к лицу с Уитерспуном.
— Сам же знаешь, что занимаешься ерундой. Вертолеты слышал? Израильская полиция будет здесь через несколько секунд. Лично я не хотел бы оказаться с оружием в руках, когда она ворвется в эту дверь.
Губы Уитерспуна раздвинулись в плохой пародии на улыбку, показав стиснутые безупречные зубы.
— Ну и что? Не для того я вернулся в Израиль, чтобы сдаться и позволить тебе лишить мой народ права на его исконную землю. Если я и погибну ради правого дела, то умру счастливым.
— О, брось ты! Даже ваши соседи-мусульмане за свои муки получают в раю награду — вечных девственниц.
— Хватит болтать, Рейлли. Смерть твоя пришла.
Отступив на шаг, Лэнг протянул назад руку, нащупал стул и выставил его перед собой, словно укротитель, защищающийся на манеже от вышедших из повиновения грозно рычащих львов.
Уитерспун легко отбросил его в сторону и сделал ложный выпад вправо, чтобы нанести удар слева.
Стул не годился в качестве оружия — слишком тяжелым он оказался. Отступив еще на шаг, Лэнг с силой ударил им об пол. Как он и надеялся, от удара стул разлетелся. Не сводя глаз с Уитерспуна, он подхватил ножку. Теперь у него была хотя бы дубинка.
— Деревяшка тебя не спасет, — фыркнул Уитерспун, продолжая, пританцовывая, двигаться по кругу.
Стул развалился удачно — на конце ножки остался острый обломок. Лэнг ткнул им в сторону противника.
— Как поется в песне, Уитерспун, «больше дела, меньше слов». А то как бы ты и впрямь не заговорил меня до смерти.
Лэнг знал, что все его шансы на спасение сводятся к тому, чтобы продержаться до прихода полиции или вынудить Уитерспуна на опрометчивые действия. Сломанная ножка от стула в качестве оружия была лучше, чем ничего, но ненамного.
Взгляд Лэнга ни на долю секунды не отрывался от зрачков противника. Он знал, что даже самый опытный боец на ножах должен хотя бы взглянуть в ту сторону, куда последует атака.
Удар — парирование, удар — парирование. Лэнг отражал каждый удар твердой деревяшкой, все время отступая на шаг. В конце концов он уперся в стену спиной, чего Уитерспун, судя по его торжествующей улыбке, как раз и добивался.