Грубер указал на коробку.
— Мистер Рейлли, мне почему-то кажется, что этот предмет вам знаком.
— И почему же вам это показалось?
Грубер нахмурился.
— Уже поздно, и у меня нет настроения для игр. Мне кажется, что вы напали на этот кибуц не для того, чтобы выяснить, годится ли он для того, чтобы провести здесь отпуск. Я уверен, что вы интересовались именно этим местом.
В разговор вновь вмешался Джейкоб.
— Вообще-то, старина, он искал одну леди, ту самую рыжую птичку, которую ты только что видел. Судя по всему, Цвелк был готов на все, лишь бы заманить мистера Рейлли сюда. Дурацкая затея, ты не находишь?
Но его слова не убедили Грубера.
— А для чего же ему понадобилось заманивать сюда мистера Рейлли?
Джейкоб пожал плечами.
— Разве можно понять человека, не способного рассуждать здраво? Ты же сам сказал, что он был фанатиком.
По выражению лица Грубера было видно, что он сильно сомневается, можно ли верить услышанному. А выражение лица Джейкоба явственно говорило о его чистосердечной искренности.
Грубер медленно покачал головой.
— Сомневаюсь, что хоть кто-то в правительстве будет рыдать из-за смерти Цвелка. Он представлял постоянную угрозу всем усилиям по установлению мира с палестинцами. — Он дернул головой в ту сторону, где проходила стена. — Здешний арсенал куда богаче, чем нужно было бы для самой упорной защиты кибуца. Этот человек хотел спровоцировать войну.
Один из военных с нашивками сержанта на рукаве что-то взволнованно проговорил на иврите. Грубер подошел туда, куда указывал сержант, и взял со стола пробирку и мензурку.
— Какой-то белый порошок и… — Он присмотрелся к содержимому мензурки. — И что-то, похожее на золотой песок. — Он наморщил лоб, явно озадаченный. — Откуда у них золотой песок?
Джейкоб и Лэнг украдкой переглянулись.
— Может быть, намыли на Иордане? — предположил Лэнг.
— Вряд ли. До реки больше пятидесяти миль. — Недовольный взгляд Грубера недвусмысленно говорил о том, что у этого человека не было чувства юмора.
— А мне кажется, будет лучше, если всем этим займется начальство, — сказал Джейкоб.
Грубер продолжал задумчиво разглядывать находку.
Джейкоб сказал несколько слов на иврите, очевидно, повторяя свою последнюю фразу, и снова перешел на английский.
— Не, все же самым умным будет забрать все это научное барахло, золото и порошок в Тель-Авив. Что-то мне подсказывает, что эта история заинтересует там кого-нибудь.
Грубер покачал головой.
— Но ведь не могу же я… конфисковать имущество кибуца только потому, что кто-то может им заинтересоваться.
Джейкоб надул щеки и громко фыркнул, что служило у него признаком крайнего раздражения.