— Сами не справимся, товарищ майор…
— Так мы вам поможем! Передать ротным, как только прекратится артобстрел, всех стрелков ПТР, а снизу — три отделения автоматчиков отправить на левый фланг! Навались!
В этом доте на вооружении стояла противотанковая 45-мм пушка, и возле каждой амбразуры были забетонированы в пол необходимые упоры для установки ее на новом месте. Вариант 45-мм пушки для дота, мало чем отличался от полевой. Стояла не на колесах, а на более высоких упорах треугольной формы, щиток имела маленький, но толстый (броня — 12 мм), опора лафета была намного короче и мощнее (в виде массивного крючка, который вставлялся в толстую трубу, приваренную к арматуре пола многими распорками еще на этапе монтажа, и забетонированную вместе с полом). Опора фиксировалась в трубе поперечным металлическим пальцем. Весила пушка 650 килограмм и семь человек находившихся в доте вместе с майором, легко сняли, и перенести ее на руках на новое место.
Артобстрел прекратился, как обрезало. Еще секунду назад вокруг все выло, рвалось, и вдруг, тишина… Справа доносились редкие пулеметные очереди, а с лева — тихо, даже танки молчат, экономят боезакладку. Только видно, как офицеры поднимают солдат с земли, и те, с лодками в руках, несутся ко второму каналу.
— Автоматчиков на вал! Пулеметчиков на левый фланг! Давайте ребятки! Давайте! Не подпалим танки, тяжко придется! — торопил он заражающих и наводчика.
Танки стояли на месте, безнаказанно расстреливая пулеметчиков, которые после окончания артобстрела пытались помешать продвижению пехоты. До них было метров пятьсот. Наводчик расстрелял их, как щиты на полигоне, два выстрела — два попадания.
«Не было счастья, так несчастье помогло… не засыпь нам амбразуру землей, с которой мы столько возились, прилетело бы и нашему „максимке“, а если бы хорошо попали, то и нам с ним…», — думал полуоглохший от выстрелов пушки Василий Ширков, наблюдая, как переменчива фортуна на поле боя.
Еще несколько секунд назад казалось, что уже ничего не остановит наступательный порыв немецких пехотинцев. Два танка и пулеметы пехоты полностью подавили сопротивление в траншеях на этом участке вала. Им оставался последний рывок к вершине. Самые быстрые уже успели, с надувными лодками в руках, пробежать больше половины стометрового отрезка суши перед последней преградой. Но массированный огонь из автоматов, бьющих практически в упор (до ближайших противников оставалось не больше семидесяти метров), неожиданно проснувшаяся пушка, лупящая попеременно осколочными и картечью по огневым точкам врага, все усиливающийся огонь ручных пулеметов, буквально за десять секунд опрокинули ситуацию. Понаблюдав за происходящим еще минуту, майор решил вмешаться: