— Да, это поистине было бы великой удачей!
— И мисс Эстер тоже должна выйти за человека с состоянием. Должна заполучить богатого мужа. Ах, барышень, у которых нет денег, можно только жалеть! Но, — после краткой паузы, — если мисс Эстер думает уговорить меня предложить им погостить в Сэндитон-Хаусе, то она очень ошибается. С прошлого лета, знаете ли, у меня многое переменилось. У меня теперь есть мисс Клара, а это большая разница.
Она сказала это столь серьезно, что Шарлотта мгновенно уловила тут намек на подлинную откровенность и приготовилась к более полным пояснениям, но не услышала ничего, кроме:
— У меня нет желания, чтобы мой дом был переполнен, будто отель. Я не желаю, чтобы две мои младшие горничные все утро были заняты уборкой спален. Они ведь должны каждый день приводить в порядок комнату мисс Клары, а не только мою. Если им прибавится работы, они захотят прибавки.
К жалобам подобного рода Шарлотта готова не была, выразить даже притворное сочувствие было невозможно, и она не нашлась, что сказать. А леди Денхем вскоре добавила с большим злорадством:
— Помимо всего прочего, дорогая моя, с какой стати мне заполнять свой дом в ущерб Сэндитону? Если кому- то хочется дожить у моря, так почему бы им не снять жилье? Много домов стоят пустыми. На этой самой Террасе в эту самую минуту мы видим три плакатика в окнах. Номера третий, четвертый и восьмой. Ну, номер восьмой Угловой Корнер-Хаус может быть для них великоват, но два остальных — уютные маленькие домики, вполне подходят для молодого джентльмена с сестрой. А потому, дорогая моя, когда мисс Эстер снова заговорит о сырости Денхем-Парка и о пользе, которую ей всегда приносят морские купания, я порекомендую им снять на две недели тот или другой. Вы согласны, что это по-честному? Своя рубашка ближе к телу, знаете ли.
Чувства Шарлотты разделились между посмеиванием и негодованием, однако негодование было сильнее и продолжало возрастать. Она сохраняла спокойное выражение лица и вежливое молчание. На большее она способна не была и не пыталась слушать дольше. Леди Денхем продолжала говорить на ту же тему, но Шарлотта позволила себе предаться следующим размышлениям:
«Она скаредна и подла. Ничего столь дурного я не ожидала. Мистер Паркер говорил о ней чересчур мягко. Его суждениям, очевидно, доверять нельзя. Он слишком добросердечен, чтобы судить беспристрастно. И судить я должна сама. Ведь их деловая связь мешает ему видеть ясно. Он убедил ее принять участие в этом предприятии, а так как тут у них общая цель, он воображает, будто и в остальном она чувствует то же, что и он. Но она очень, очень подла. Я не вижу в ней ничего достойного. Бедная мисс Бреретон! И она толкает на подлости всех, кто ее окружает. Бедный сэр Эдвард и его сестра! Насколько природа располагала их