Эдуард тоже с интересом прислушивался к рассказам Володи.
Он тоже не собирался успокаиваться на той жизни, которую он вел. Плавать по океану — это другое дело. А это что? Ходи, как кукла какая-то, разговаривай с какими-то старухами, приучайся к каким-то денежным делам. Да чорт ли мне в этих миллиардах!
— Знаете что, давайте удерем! — предложил он.
— Но как?
— Трудно. Мистер Томсон такую тревогу забьет. Сцапают, как пить дать.
— Надо выдумать что-нибудь поосновательнее!
XVII. Надежды и разочарования
Мистер Томсон был очень недоволен своим питомцем.
«Трудно с этими полудикарями, — думал он по вечерам, сидя у себя в кабинете, — его интересует совсем не то, что интересует нас. Надо будет посоветоваться с опытными педагогами».
Опытные педагоги очень долго обсуждали, как лучше поступить в этом случае. В кабинете у мистера Томсона было собрано специальное заседание, на котором было принято следующее мудрое решение.
«Так как юный Ринган провел всю жизнь на океане и океан, стало быть, является для него как бы родной стихией, о которой он несомненно тоскует, то было бы целесообразно купить ему яхту, могущую совершать океанские рейсы, и отправить его путешествовать в сопровождении учителей и воспитателей. От подобного путешествия могла бы получиться лишь польза и в физическом и в моральном отношении».
Мистер Томсон одобрил такое решение педагогического совета.
Когда наступил день рождения Эдуарда, он предложил ему съездить на автомобиле в порт. Эдуард согласился, немного удивленный.
Там на синем море недалеко от пристани стоял на якоре красивый белый пароход, убранный пестрыми флажками.
Моторная лодка быстро донесла их по волнам от пристани до белого парохода.
На носу его Эдуард прочел золотую надпись: «Джон Ринган».
Когда он, все еще недоумевая, поднялся по трапу, вся команда выстроилась на палубе, и капитан приветствовал его громким «ура», подхваченным всеми.
— Это ваше судно, — сказал мистер Томсон, — вы можете на нем путешествовать.
* * *
«Джон Ринган» через три дня уже снялся с якоря.
Эдуард упросил мистера Томсона отпустить с ним Володю и Сама.
Сам был вне себя от восторга и ревностно занялся стряпней, помогая коку.
Володя тоже был очень доволен. Все-таки развлечение.
Эдуард же чувствовал себя крайне глупо.
Прежде капитан «Кашалота» либо щелкал его по затылку, если был им доволен, либо стегал его канатом, если бывал сердит.
Но этот прекрасный с виду, бравый капитан с рыжими баками почтительно называл его «сэр» и за обедом сажал рядом с собою — почетное место на корабле.
Эдуард смущенно отвечал на поклоны матросов и краснел, слыша, как они пересмеиваются за его спиной.