В коридоре послышался шум. Она взметнула взгляд к двери. Мужчина мог появиться в любой момент.
И вдруг она в ужасе содрогнулась. Как она могла обманывать себя? Какой бы мужчина ни прикоснулся к ней, он не сможет напомнить ей ее мужа. Ни один мужчина не способен взволновать ее так, как он. Никто не способен разжечь кровь и заставить бешено биться сердце. О Боже! Где он сейчас?
Дверь распахнулась, и появилась Селеста Дюмен. Вошедший вместе с ней высокий мужчина в черном плаще повернулся раньше, чем Александра успела разглядеть его. Он отстегнул пряжку с камнями под белым кашне, свернул плащ и повесил его на спинку кресла.
— Я предвкушаю приятный вечер, — сказал он. — Большое спасибо, мадам.
— Ах нет, мсье, вы меня не совсем правильно поняли. Это еще не все. Я побуду здесь некоторое время. Мне нужно удостовериться, что красавица не пострадает от вашего обращения.
Густая черная бровь удивленно изогнулась. У Александры перехватило горло.
— Но не будете же вы следить? — сказал мужчина.
От знакомого ритма благозвучной французской речи комната пришла в движение.
Дамиан! Боже милостивый! Наверное, все это ей снится. Конечно же, мужчина в черном плаще не может быть ее мужем.
Селеста, усевшаяся напротив мужчины, улыбалась.
— А что, вас так беспокоит мое присутствие? Мне кажется, сейчас вас должно занимать совсем другое.
— Что за абсурд! По-моему, я хорошо заплатил вам. Если вам нужно еще…
Широкая спина Селесты одеревенела.
— Если вы намерены продолжать в том же духе, мсье, то вам лучше забрать свои монеты и уйти. Я заранее предупредила вас, что красавица находится под моей опекой. Если вы не желаете, чтобы я оставалась здесь, во всяком случае, какое-то время, то я найду мужчину посговорчивее.
Дамиан бросил оценивающий взгляд сначала на нее, потом на стоявшего в нескольких футах арапа и сказал безразличным тоном:
— Хорошо. В конце концов, это не имеет большого значения. Может быть, так будет даже пикантнее.
Мадам, в свою очередь, приподняла бровь и улыбнулась.
— Возможно. — Она, по-видимому, была удовлетворена этим компромиссом, так как сразу же уселась в кресло в ногах кровати. Арап вышел в коридор и занял свой пост за дверью. — Сейчас мы это увидим.
Дамиан мысленно выругался. Наверное, ему следовало бы заставить ее замолчать, прежде чем она устроила этот базар. А может быть, и нет. Он не хотел испытывать судьбу, поскольку был лишен свободы действий. Граф перевел взгляд на Александру. Дамиан был одурманен ею, страстно желал ее, но был вынужден скрывать свои чувства. Железная решимость видеть ее свободной ни на секунду не оставляла его. Он всматривался в лицо жены, посылая ей молчаливые сигналы, надеясь, что она поймет, какую нежность он испытывает и как рад видеть ее живой.