От всех этих мыслей и непрекращающихся сомнений щемило сердце. Александра говорила себе, что обязана ему жизнью, и ее сразу начинала мучить совесть. Тогда она внушала себе, что ее жизнь оказалась под угрозой прежде всего из-за его предательства. Она попала в беду по его вине и после этого позволила себе потерять бдительность.
В дверь тихо постучали. Получив разрешение войти, в комнате появилась невысокая полная женщина с темными волосами и симпатичным лицом.
Кто она такая? Одна из его любовниц, о которых упоминали французы в лодке? Вряд ли. Однако при воспоминании о скабрезных армейских шутках в ней неожиданно пробудилась ревность.
— Доброе утро, мадам, — сказала женщина. — Меня зовут Мари-Клер. Я жена Клода-Луи, камердинера вашего мужа. Я служу в этом доме экономкой.
Александра почувствовала такое облегчение, что у нее даже слегка закружилась голова.
— Доброе утро, — ответила она, слегка краснея, и тут же укорила себя за глупость, что позволила себе рассердиться. У нее даже возникло чувство досады, что ее задело непостоянство мужа.
— Мы с мужем не знали, что вы приедете, — сказала Мари-Клер. — Поэтому в доме нет горничной. Я подумала, может быть, вам понадобится моя помощь, пока ваш муж занят разными приготовлениями.
— Хорошо. Спасибо, Мари-Клер.
Александра встала с постели и позволила темноволосой женщине взять на себя роль прислуги.
Женщина распорядилась приготовить ванну, помогла ей выкупаться и просушить волосы. Затем предложила ей скромное муслиновое платье из своего гардероба. Платье с высокой талией и вышивкой в виде розочек выглядело на Александре вполне элегантно, хотя оказалось несколько коротковато и свободно в груди. Однако она была довольна своим одеянием, считая его самой изысканной вещью, какую носила за последние недели. В новом туалете Александра почувствовала себя намного лучше.
— Вашему мужу должно понравиться, — сказала Мари-Клер, с доброй улыбкой осматривая одежду и убранные наверх огненные волосы Александры.
Звук распахнувшейся двери заставил одновременно обернуться обеих женщин. Мари-Клер тотчас нахмурилась. Александра, напротив, улыбнулась, увидев на пороге неуверенно переминавшегося черноволосого мальчика с широко раскрытыми глазами.
— Жан-Поль, о Боже, в чем дело? Разве ты не знаешь, что к леди нельзя входить без стука?
— Извини, мама. Я не знал, что в комнате леди.
— Ничего страшного, — мягко сказала Александра мальчику. — Я приехала вчера, поздно вечером. Поэтому ты не мог об этом знать.
— А вы кто? — спросил он, робко пятясь к двери. Только тогда она заметила, как неестественно он ставит ножку. Мать мальчика перехватила ее взгляд и, наклонившись к нему, сказала назидательным тоном: