— Об этом почти никто не знает. И то, что теперь ты в курсе, небезопасно. За нами обоими следят. Я поступил сейчас неразумно. Мне не следовало рассказывать тебе, но когда я увидел тебя такой…
Он убрал слезинку, задержавшуюся на ее густых темных ресницах.
— Если бы ты только знал, как я хочу верить тебе! Ты просто не представляешь.
— Я все понимаю. У тебя есть причины сомневаться во мне, но…
— Скажи, что это правда, Дамиан. Скажи, что это не твоя очередная ложь.
— Это правда, Александра.
— Поклянись. Поклянись памятью твоего отца.
Он окинул глазами стены. Слава Богу, что разговор происходил в столь поздний час. Слуги, наверное, спят.
— Клянусь.
Александра прильнула к нему, и он крепко прижал ее к себе. Ему передавалась ее дрожь. Дамиан чувствовал на щеке ее слезы. Жена прильнула к его шее, и ее длинные волосы рассыпались у него на плече.
Так они сидели очень долго. Тикали часы, отсчитывая долгие минуты, а он все гладил ее по спине, пропускал между пальцами волосы и был счастлив уже от того, что обнимал ее. Когда Александра наконец высвободилась из его рук, в глазах у нее появилось отчаяние.
— Если все так, как ты говоришь, — сказала она, — тогда я предала тебя. Боже мой! Выходит, из-за меня ты лишился дома. Тебя избили и бросили в тюрьму. Теперь ты подвергаешься опасности здесь. Ты…
— Тс-с. Я специально ничего не говорил тебе, чтобы ты не расстраивалась. И сейчас я решил сказать это только потому, что я… — Чуть отодвинувшись, чтобы лучше видеть ее лицо, Дамиан замялся, не уверенный, нужно ли объяснять дальше. — Потому что не могу смотреть, как ты изводишься.
— Дамиан…
— Мне не следовало рассказывать, — сказал он, — но я все-таки пошел на это. Теперь ты поклянись. — Увидев в ее широко раскрытых глазах недоумение, он продолжил: — Ты должна поклясться мне, что с этой минуты больше не будешь говорить на эту тему. И будешь вести себя так, будто ничего не слышала. Я постараюсь отправить тебя отсюда как можно скорее. Но до этого момента мы должны быть очень осторожны. Если выяснится правда, ни тебе, ни мне не выбраться живыми из этой страны.
На ее лице отразилась тревога.
— Ты можешь рассказать подробнее? Объясни, почему…
— Нет, не могу. Я и так сказал слишком много. Теперь я хочу услышать от тебя обещание. Александра, поклянись, что с этими разговорами отныне покончено.
У нее оставалось множество вопросов, однако она неуверенно произнесла:
— Я… я клянусь.
Дамиан надеялся, что ему удалось завоевать ее доверие. Глядя в лицо жене, он видел напряженную работу ее ума. Он представлял, какие мысли сейчас в ней рождаются и как они заставляют ее пересматривать прежние взгляды.