Этим они отличались от человека, который был ее мужем.
Боль от удара его тяжелой руки все еще не прошла. Когда она вспоминала, как потемнело от ярости его красивое лицо, у нее сжималось сердце. Она продолжала с ужасом думать о том, что могло произойти дальше, и прикрывала глаза, чтобы избежать страшных видений. И все равно ей снова представлялось, как он возвышался над ней, пока она лежала на полу в генеральском кабинете. И Александра не могла забыть его грубых слов. Он кричал на нее, как будто она была для него не более чем одной из его шлюх. Александра плотнее смыкала веки, изо всех сил стараясь сдержать подступившие слезы. Но это ей не удавалось. Они просачивались из-под ресниц и, оставляя горячие влажные дорожки на щеках, сбегали к маленькой ямочке на подбородке.
Когда она снова взглянула на Дамиана, то увидела, что тот наклонился вперед. Его беспокойный взор был устремлен на темнеющий кровоподтек на щеке жены. Дрожащей рукой он приподнял ее за подбородок. Свет, проникавший в карету от уличных фонарей, позволял ему рассмотреть ее лицо.
— Извини… я не хотел, — проговорил он срывающимся голосом. — Видит Бог, я не хотел причинить тебе боль. Я хотел смягчить удар, но не получилось. Нужно было создать видимость. Я должен был сделать это, чтобы все выглядело правдоподобно. Иначе я не смог бы их убедить. — Его пальцы с необыкновенной осторожностью повернули ее щеку сначала в одном, потом в другом направлении. Когда он как следует разглядел ее синяк и осознал, что наделал, его взор стал еще мрачнее. — Если бы я видел другой выход, я бы ни за что не ударил тебя. Мне бы в голову не пришло. — Александра чувствовала, как дрожали его пальцы, когда он прикасался к ней. — Я ни разу не ударил ни одной женщины, — продолжал он, глядя ей в глаза. — То, что первой оказалась ты, это… — Он не договорил. Его черты исказились тревогой. — Это невероятно. Первый раз в жизни я побил женщину. Мне страшно вспоминать об этом. Черт побери, я бы не сделал этого, не окажись они у меня за спиной. Никогда еще я не испытывал такого страха.
Александра с недоумением заморгала. Она засомневалась, что расслышала его слова.
— Страха? — спросила она. — За меня или за себя?
Пытаясь понять мотивы его поступка, она не могла без боли смотреть на мужа. У нее заныло сердце от одного его вида. Слезы вновь потекли по щекам.
— За нас обоих! Ради Бога, пойми меня, Александра. В этой стране шпионов расстреливают. Подвергают публичному наказанию, а потом расстреливают! Черт побери, как ты надумала такое? Как ты могла так рисковать?