Люсьен вышел из тени, решив обыграть момент, который мог бы спасти ситуацию:
— Этому были свидетели, Карлайл. Вы могли догадаться, что Джейсон жив, но, я уверен, вы не рассчитывали на это.
На лице герцога промелькнула неуверенность, но тут же пропала.
— Если и есть свидетель, это значит, вы подкупили кого-то, чтобы он дал показания в пользу моего брата, — угрожающе улыбнулся Эвери. — Если бы у вас было хоть одно надежное доказательство, вы не стали бы устраивать эту встречу, а сразу обратились к властям.
Джейсон молчал. Его брат был прав. Эвери не был глуп, если не считать его финансовых махинаций.
— И еще вот что я думаю обо всем этом, — продолжал Карлайл. — Ваш свидетель появляется как по волшебству, а моего по какому-то совпадению тут же убивают.
Снаружи здания послышался какой-то звук и шум голосов.
Джейсон бросил взгляд на Люсьена. Ни Льюдингтон, ни Барнстэйбл не подали им сигнала. Должно быть, Эвери обнаружил их и каким-то образом заставил замолчать.
— Уходим, — скомандовал Люсьен.
Джейсон кивнул, направляясь к едва различимой в темноте двери — пути к отходу, который они себе оставили.
— Уже уходите, джентльмены? — Насмешливый возглас Эвери догнал их в тот момент, когда Джейсон пригнулся, собираясь нырнуть в дверь. — Вряд ли это вам удастся.
— Джейсон!
У стены здания, в темноте, он различил фигуру Велвет, стоявшей рядом с Мэри Синклер. Двое мужчин держали их под руки.
— Это ловушка! Беги, Джейсон! Беги!
Но было слишком поздно: все здание было окружено целой армией мужчин, полицейских и зевак, которым щедро заплатил Эвери.
— Стойте на месте! — прозвучал голос человека, привыкшего отдавать команды.
Люсьен оттолкнул в сторону одного из них, и Джейсон рванулся туда, но врезался в группу из полудюжины мужчин, бросившихся ему на перехват. Он ударил кого-то в челюсть, пнул сапогом другого, отвесил мощный удар в живот третьему и попробовал прорваться. Но трое мужчин перекрыли ему путь. Один из них ударил его в висок тяжелой дубинкой. Но он еще боролся. Сбил кого-то на землю, раскидал еще двоих, но упал под градом рушащихся на него со всех сторон ударов.
Последнее, что он запомнил, — носок большого черного сапога, со всего размаха врезавшийся ему в живот, жестокая боль в ребрах и вскрик Велвет:
— Джейсон!
Отчаянным усилием она вырвалась из рук державших ее мужчин и бросилась к нему. Он был весь в крови и уже потерял сознание. Она опустилась на колени и заботливо отерла его лицо.
— Он ни в чем не виновен, — прошептала она, взглянув на констебля и судью, подошедших к ним, и стерла с лица слезы. — В том убийстве виноват герцог.