— Я верю, ты обретешь то, чего злая судьба и твой брат-убийца так жестоко лишили тебя.
Он подошел к резному деревянному буфету и достал оттуда хрустальный графин с бренди.
— Девушка будет ехать со стороны Виндмера по дороге между Винчестером и Мидхерстом. У меня есть охотничья хижина в тех краях, неподалеку от Эрвурста. Вполне подходит для такого дела.
Он плеснул бренди в бокал, затем налил Джейсону.
— Неподалеку от хижины живет парень. Он предан мне душой и телом, ты можешь рассчитывать на него. Ну а во всем остальном тебе придется управляться самому.
Джейсон кивнул.
— И снова я у тебя в долгу.
Маркиз отхлебнул бренди и улыбнулся.
— Мне доводилось встречать леди Велвет. Весьма симпатичная девушка. Верю, ты будешь охранять ее добродетель столь же доблестно, как и ее саму.
В ответ Джейсон только хмыкнул.
— Не беспокойся, графиня Брукхерст навсегда отбила у меня интерес к так называемым леди. — Он снова машинально потер шрам, упомянув это имя. — Нет, теперь я предпочитаю веселую шлюшку, а делить ложе любви с дамой из общества… увольте!
Люсьен ничего не ответил. Джейсон Синклер изменился за последние восемь лет, и Люсьен едва узнавал его. Голубые глаза Джейсона смотрели холодно и отчужденно. О происшедших в нем изменениях говорило каждое его движение — от бесшумно кошачьих бросков тела до звериной настороженности, появлявшейся при опасности.
Горе и страдания ожесточили его. Четыре из прошедших восьми лет он работал на заболоченных плантациях Джорджии, и это было подарком судьбы, потому что сначала суд приговорил его к повешению.
Он сумел бежать с каторги и даже стал хозяином плантации на небольшом острове Сент-Киттс. Только один год выпадал из этого скорбного перечня. Год, о котором Джейсон никогда ничего не рассказывал.
Порой Люсьену приходило в голову, что воспоминания именно об этом времени омрачали лицо друга, когда тому казалось, что его никто не видит.
Велвет Моран поерзала на бархатном сиденье черной лакированной кареты Хавершемов — последней кареты, которой владела ее семья.
— Сколько же еще, дедушка? Мне кажется, мы уже едем много часов.
— Да. Уже темнеет. Что с тобой сегодня? Обычно ты не замечаешь времени.
— Ты прав. Быстрее бы уж добраться до места, и пусть все наконец закончится. — Велвет вздохнула. — Но, Господи, как же мне не хочется туда ехать!
— Выше голову, моя дорогая. Все образуется.
В карете они были вдвоем. Ее горничная, Табита Бисон, перебралась на козлы. Велвет подозревала, что она неравнодушна к кучеру.
Велвет вздохнула. Что это значит — быть влюбленной? Когда-то она мечтала выйти замуж, конечно, за любимого человека, но потом решила, что можно замуж не выходить. За последние три года она привыкла к независимости. Она хотела жить сама по себе, а муж будет определять каждый ее шаг.