Удалившись от острова на достаточно большое расстояние, я заглушил движки и крикнул напарнику:
— Петрович, Варьку зови!..
Тот ответил комичным образом застывшего по стойке «смирно» кота, и я, устроившись в кресле поудобнее, приготовился ждать. Катер медленно дрейфовал на спокойной воде, но напороться на риф или тем паче мель можно было не опасаться — автопилот, что называется, бдел. Чтобы убить время, я принялся лениво прокручивать двумерную карту маршрута на центральном дисплее и оторвался от этого полезного занятия, только когда снаружи донесся знакомый пересвист. Нахлобучил шлем с отключенной поляризацией забрала, выбрался на палубу и привычно уселся прямо на настил, опустив ноги в воду. Буквально через мгновение синяя гладь передо мной вздыбилась горбом, и обтекаемое тело с хищно изогнутыми плавниками взвилось в воздух в безумном сальто. Машинально прикрывшись от брызг ладонью, я дружески кивнул афалине:
— Привет, Варька. Как прошла ночь?
Петрович был уже тут как тут, поэтому ответ не заставил себя долго ждать:
— Варька приветствовать большой черный Денисов. Маленький рыжий тоже. Ночь хорошо, много рыбы!
— Действительно, хорошо, — хмыкнул я. — У нас, между прочим, тоже улов недурной.
— Денисов ловить рыбу на суше? — удивилась Варька.
— Я в переносном смысле. Ладно, не заморачивайся… Слушай меня внимательно, подруга. Мы с Петровичем уходим. Ты оставайся тут, а лучше всего плыви к родному прайду. Хорошо?
— Варька уплыть? Почему? Дружить с Денисов, ловить рыба. Весело!
— Опасно. Люди на лодках — смерть. И еще одно: на Флоранс не плавай. Там очень плохо.
— Люди — опасность? Не понимать…
— У нас драка, — со вздохом принялся я за разъяснения. — Одни люди убили других людей, хороших. Поэтому на Флоранс нельзя. И вообще, к людям не подплывай, сейчас это очень опасно. Поняла?
— Понимать. — Варька от избытка чувств нырнула и снова высунула любопытное рыльце из воды. — Грустить. Не получать знания. Старейшины не быть довольные.
— А они будут довольны, если Варьку убьют?
— Совсем грустно. Денисов уплывать навсегда? Мы еще видеться?
— Возможно. Только не скоро. Но мы тебя обязательно позовем, если вернемся. Хорошо?
Вместо ответа афалина резко развернулась и скрылась в толще воды, даже не обрызгав нас на прощанье. Петрович тоскливо взвыл, вытянувшись в струнку, и я поспешил погрузить пальцы в его густую шерсть. Грубоватая ласка сработала, и кот, слегка успокоившись, разлегся рядом со мной.
— Не переживай, Петрович. Что-то мне подсказывает, что эта наша встреча не последняя.
Напарник согласно муркнул и врубил урчальник — где-то в четверть силы, из чего я сделал вывод, что он сейчас не в лучшем душевном состоянии.