Сначала их использовали как тягловую силу, но постепенно многие научились владеть целым рядом инструментов.
Завязывались и первые знакомства, русские учили индейские слова, а ирокезы запоминали русские.
С открытием же фактории, над которой взвился российский флаг, общение между сторонами сделалось еще более плодотворным.
В ее склады и устроенный моряками ледник, потекли лосиные и оленьи туши, связки битых гусей, маис и рыба, а в лесные индейские селения порох, табак, капканы и прочие товары.
Указание Морева о запрете продажи "огненной воды", Поликарп Матвеевич воспринял с грустью, но торговля и без нее обещала быть прибыльной.
Спустя месяц работы по строительству причала были завершены и "Левиафан" с "Аскольдом" отшвартовались у стенки.
- Ну вот, теперь можно и зимовать, констатировал Морев, окинув базу с высоты рубки.
Перед ним, на берегу, дымили трубы двух блокгаузов, у фактории, с пристроенным к ней складом, шел оживленный торг с индейцами, бригады Лобанова завершали строительство бани и пекарни.
С наступлением октябрьских холодов залив покрылся льдом, с неба повалил снег, и в небе заиграли сполохи северного сияния.
- Почти как у нас, на Кольском, - сказал, задрав вверх голову Порубов, и они с Ксенженко заскрипели обшитыми камусом[32] лыжами, в сторону леса.
Было воскресенье, приятели сменились с вахты и решили поохотиться.
Одеты они были в меховые шапки, куртки и штаны - результат товарообмена с индейцами, вооружены винчестерами и надеялись подстрелить на суп, свежих куропаток.
Войдя под своды вековых кедров, приятели разделились, (Порубов направился к небольшому, расположенному в километре справа небольшому озеру), а Ксенженко устроился в засаде рядом с густым кустарником, обильно покрытым замерзшими ягодами.
А спустя непродолжительное время со стороны озера внезапно раздался крик, потом два выстрела, и все смолкло.
- Не иначе медведь, - бормотнул, вскакивая с хвойной лежанки Ксенженко, и вихрем понесся в ту сторону.
Когда, паря ртом и отдуваясь, мичман скатился по лыжным следам к озеру, его глазам открылась мрачная картина.
Снег в прибрежном ельнике был смят и залит кровью, на нем, зажав в руке нож, лежал мертвый краснокожий, а на дальнем склоне виднелась группа людей.
- Са-ашка! - отчаянно заорал моряк, и, сдернув с плеча винтовку, бросился вдогонку.
Но пробежать он успел всего сотню метров. Одна из лыж под мощным телом внезапно хрустнула, Ксенженко зарылся носом в снег и взвыл от ярости.
- Ну, ничего, суки, все равно мы вас достанем, - провожая взглядом исчезающие вдали точки, отер он рукавицей мокрое лицо, и, встав, буром попер обратно.