Льюис сердито вытер слезы со щек:
— Беда в том, что я не хочу никого другого. Я хочу ее.
Кит направился к двери.
— Тогда не позволяйте ей уйти, — посоветовал он тихо. — Боритесь за нее.
В коридоре Кит, тяжело дыша, прислонился к стене.
— Кит? — Рука Ренделла легла ему на плечо. — Ты в порядке?
Все задают ему этот вопрос, и он всем отвечает одно и то же. Но он устал лгать. Кит поднял голову и посмотрел Ренделлу в глаза:
— Не очень. — Он поднял дрожащие руки и заставил себя улыбнуться. — Обследование, о котором мы говорили по телефону, из чего оно состоит?
Лицо Ренделла было профессионально невыразительным, когда он взглянул на руки Кита.
— Разные вещи. Ничего особенно сложного. Мы можем для начала исключить очевидное, если хочешь.
Кит помедлил мгновение, потом кивнул.
Кажется, он уже оттолкнул от себя Софи. Ему нечего больше терять.
Осенние сумерки начинали сгущаться, когда Софи свернула с шоссе на узкую сельскую дорогу.
Она не была здесь пять лет, но помнила каждое дерево. Слезы, которые не пролились в течение долгого пути из Элнберга, кололи уголки ее глаз, когда она ехала через поле к кучке старых трейлеров и вагонов. Там же стоял двухэтажный автобус Рейнбоу.
Нарисованные цветы облупились, эмблема мира утратила одну из диагоналей. Но в остальном место, где она выросла, не изменилось. Даже запах мокрой травы и жареного лука был знаком ей.
На затекших от долгого сидения ногах Софи обошла автобус и постучала. Окна, как всегда, запотели, но за ними она уловила движение. В следующий миг Рейнбоу открыла дверь, и ее лицо расплылось в улыбке.
— Вот ты и здесь.
Голос у нее был добрый и довольный, но не удивленный. Высвободившись из объятий матери, Софи слабо улыбнулась:
— Ты говоришь так, словно ждала меня.
Рейнбоу пожала плечами. Ее волосы за пять лет отросли и приобрели цвет розовых колокольчиков. На матери было, как обычно, несколько слоев одежды: длинная блуза-туника поверх длинной юбки, а поверх туники — длинный жакет. Все в ярко-красных и ярко-синих тонах.
— В каком-то смысле да. В последнее время часто выпадали три чаши. Это карта воссоединения, и я, естественно, думала о тебе. — Рейнбоу показала на маленький столик, где были разложены карты Таро. — А сегодня выпали три башни, так что я не удивлена, что ты приехала.
Еще пару дней назад Софи в душе посмеялась бы над этим. Но сейчас она взяла верхнюю карту, на которой была нарисована высокая башня, как в Элнберге. За ней на черном небе сверкала молния. Пламя бушевало за окном, из которого выпрыгивали две человеческие фигурки.