— Идеальная брачная ночь, — пробормотал Девон. Он перевернулся и прижался губами к ее губам. Энн почувствовала на его губах вкус влаги из заветных глубин своего тела и знала, что он тоже ощущает свой запах у нее на губах. Еще мгновение, и он вошел в нее.
— Моя, — выдохнул он ей прямо в губы. — Моя навсегда.
— А ты — мой, — прошептала она в ответ.
Теперь он был с ней таким же безудержным в своих любовных фантазиях, как и в то время, когда она была его любовницей. Джентльмены, кажется, всегда хотят, чтобы их удовольствия носили развратный характер. Энн снова и снова взлетала к новым, неизведанным вершинам экстаза, и вскоре, когда Девон снова вошел в нее, она, в который раз достигая высшей точки блаженства, могла только судорожно глотать воздух.
Наконец он бессильно рухнул на нее.
— Ты истощила меня, мой ангел, — сказал он, приподнявшись на локтях.
Энн обняла его, и они вместе упали на кровать.
— Может быть и так, что мы не будем заниматься любовью целый месяц, — прорычал Девон. — Может, мне так долго придется восстанавливать свои силы.
Энн забеспокоилась, а Девон рассмеялся. Он тихонько прикусил ей ухо, и она почувствовала его горячее дыхание и, сонная и довольная, уютно устроилась в его объятиях.
— Теперь, когда Уильяму уже исполнился месяц, любовь моя, — прошептал Девон, — я хочу отвезти тебя в Лондон. Пока светское общество не разъехалось на летний сезон, моя мать решила устроить для нас бал.
— Лондон? — Энн охватила паника. Она внезапно поняла, что все еще хочет спрятаться подальше от всех. Но как жена Девона, она не могла себе это позволить. Она не могла вечно сторониться Лондона.
— Мне не хочется разочаровывать твою мать. Конечно, мы поедем.
Девон поцеловал ее в лоб, потом коснулся губами носа, губ, обоих напряженных сосков.
— Мать всегда хотела, чтобы я женился по любви, и она была права. Я бы никогда не был счастлив ни с кем другим, кроме тебя, Энн.
Лондон означал столкновение лицом к лицу со скандалом.
Энн боялась скандала, ее ужасно пугала мысль, что пострадают Девон и его семья. Конечно, их брак вызвал шок, ужас и произвел немыслимый фурор. На каждом балу, рауте и музыкальном вечере матроны, обмахиваясь веерами, обменивались сплетнями. Девон решительно проходил мимо, поглядывая на всех с ледяным высокомерием герцога. Он угрожал мужчинам, которые позволяли себе бросать на Энн оценивающие взгляды. Он брал на прогулки в парк Уильяма в детской коляске, чего герцоги никогда не делали. В обществе его называли «сумасшедшим, потерявшим голову от любви герцогом». Наверное, ему было больно слышать, что его называют сумасшедшим, и во всем этом была виновата Энн.