Энн повернулась и посмотрела на дверь в комнату Девона. Они жили в Эверсли, одном из четырех поместий Девона. Кто к кому должен прийти в брачную ночь: она к нему или он к ней? Энн не догадалась спросить. В начале их отношений она так настойчиво преследовала его. А потом уже Девон преследовал ее, отправившись за ней в погоню в Лондон, потом искал на торфяниках и убедил перестать прятаться и обрести счастье. А вот сейчас, кто кого должен преследовать?
Но был еще один вопрос, который тревожил Энн еще больше: что хочет Девон от своей жены? Она дерзко соблазняла его, чтобы стать его любовницей, но, может, теперь ей следует вести себя в постели скромно? Если она будет несдержанной в постели, не напомнит ли это герцогу о ее прошлом?
Набравшись смелости, она подошла к двери, толкнула ее и, сделав шаг, уткнулась прямо в крепкую грудь Девона, прикрытую халатом. Они встретились на полпути.
Засмеявшись, он поцеловал ее. Но Энн испытывала напряжение и неловкость, как было в самом начале их знакомства. Девон, должно быть, почувствовал это и сделал шаг назад.
— Я не знаю, что мне делать, — дрожа всем телом, призналась Энн. — Я не знаю, как мне, теперь уже в качестве жены, любить тебя.
Девон заключил ее в объятия и повел в спальню.
— Я хочу, чтобы ты была самой собой.
— Но жены должны вести себя… пристойно.
Девон засмеялся, а Энн нахмурилась. Она мучается неизвестностью, а он посмеивается.
— Я обожаю твою несдержанную чувственность, Энн, — заверил ее Девон. — В этом нет ничего плохого, и это вовсе не говорит о том, что ты грешна. Нет такого правила, которое утверждает, что ты обязана лежать подо мной не шелохнувшись, как доска, не получая удовольствия, потому что ты — моя жена.
Энн не выдержала и тоже засмеялась. После этих слов ее страхи казались… глупыми.
— Я люблю тебя, герцогиня Энн. Ты приворожила меня. И в постели, и за ее пределами должно быть партнерство.
И, словно желая доказать свои слова, Девон отнес ее и положил на свою огромную кровать, а сам грациозно развернулся так, что его губы оказались рядом с ее жарким лоном, а его напряженная плоть пульсировала у нее перед глазами. Энн выгнулась и обхватила ее губами. Она обожала этот пряный, земной вкус его кожи, ощущение набухающей и пульсирующей плоти. Девону пришлось остановить свои ласки, он издал глубокий стон. А потом они вместе, как настоящие партнеры, ласкали друг друга, терзали сладостной мукой прикосновений, неистово стремясь к вершинам страсти.
Энн вскрикнула, когда наступил долгожданный момент экстаза, откинулась на кровать, испытывая невероятное наслаждение. Ей казалось, что она парит в невесомости.