— Боже мой, ваша светлость, позвольте мне сделать это.
Сэриз. Зашелестели юбки. Она уверенным шагом направилась к нему, как гувернантка, заставшая его за маранием стен. Или как мать, когда искала его, чтобы сделать замечание за чрезмерное увлечение игрой в карты или за то, что он до позднего обеда валялся в постели, страдая от ужасного похмелья.
— Спасибо, мой ангел, но помощь мне не нужна. Я учусь справляться сам. Учусь делать то, что когда-то воспринимал как нечто, само собой разумеющееся. — Черт, почему она должна видеть, как он это делает?
Сегодня днем под проливным дождем они провели вместе много чудесных минут, но прошло несколько часов, и Девон понял, что хочет намного больше, чем просто приспособиться к жизни вслепую. Ему по-прежнему хотелось снова видеть. Он знал, что должен выбросить это из головы, но, черт возьми, сделать это никак не удавалось.
— Учитесь, проливая на руки горячий кофе? — уточнила Энн. — Не хочу, чтобы вы бессмысленно страдали, когда я могла бы просто помочь вам.
— Допускаю, что это на самом деле больно. Зато найдутся женщины, которые расскажут тебе, что, получая удовольствие, я не возражаю против легкой боли.
— О!
Девон уловил удивление в ее голосе, хотя она и пыталась его скрыть. Он поразил ее и напугал. И не понимал, почему сделал это.
— Ангел мой, — вздохнул Девон, — я сделал тебе предложение стать моей любовницей. Надо заключить соглашение.
— Соглашение? — потрясенно повторила Энн.
Разговаривать с ней, не видя ее при этом, было чрезвычайно затруднительно.
— Да, любовь моя. Мы должны оговорить вознаграждение за тот тяжелый труд, который тебе предстоит. Когда я сниму для тебя дом в аренду, ты будешь иметь право пользоваться им на протяжении всего срока аренды. Если я решу расторгнуть нашу договоренность, ты получишь расчет. Вот такие дела.
Мертвая тишина. Девон опять сунул палец в чашку только лишь для того, чтобы определить, где она находится, взял ее и сделал глоток горького напитка.
— Это чтобы защитить тебя, ангел мой, — добавил он в ответ на ее молчание.
— Я понимаю и знаю, что умной любовнице следует заключить такой договор. Но я понятия не имею, о чем просить. Мы будем торговаться, ваша светлость? Вы постараетесь сократить мои требования, тогда как я попытаюсь увеличить количество ваших предложений?
Голос Сэриз звучал безжизненно и холодно. Деловой подход к сексу сразу превращает его в дурацкий спорт. Большинство куртизанок привыкли к такому и вести переговоры по своим договорным обязательствам поручали целой армии солиситоров. Но Сэриз в этом деле, похоже, была так же наивна, как и в поцелуях. Это обстоятельство тронуло сердце герцога. Пробудило в нем желание обнять ее. Утешить. Приласкать, пока не исчезнет ее нервозность. Девон, сидя на стуле, повернулся на ее голос, расставил ноги и похлопал себя по бедрам: