— Я думал об усыновлении, — будто не слыша ее, сказал Трой.
Хилари замерла:
— Правда? Из опасений, связанных с генетикой, о которых ты мне уже рассказывал?
— Частично. Иногда, — продолжил Трой, глядя куда-то вдаль, — я даже подумываю о том, чтобы взять какого-нибудь проблемного ребенка, каким когда-то был сам, чтобы наставить его на верный путь.
— Ты бы правда это сделал? — Хилари прижалась к нему. — Взял бы проблемного ребенка?
Трой кивнул.
— А если бы у меня были родные дети и они во что-нибудь вляпались, я бы никогда не избавился от них, как наши родители.
На глаза Хилари невольно навернулись слезы.
— О, Трой…
Но почему же он до сих пор не говорит ей о том, что они вскоре уедут отсюда? Почему медлит? Может, ему невыносима сама мысль, что Хилари не захочет встречаться с ним, когда они покинут это идиллическое место?
— Если честно, я боюсь момента, когда начну верить каждому твоему слову, — призналась Хилари.
— Боишься, это сделает тебя уязвимой? — Даже мысль о том, что кто-то может причинить Хилари боль, чуть не заставила Троя крепко прижать ее к себе и сказать, что рядом с ним ей нечего бояться.
Хилари неуверенно улыбнулась, но не ответила.
— Помнишь, я спрашивала тебя про счастливые моменты твоего детства? — вместо этого спросила она. — Хочешь узнать, какие были у меня? Когда отец брал нас с собой на трактор и говорил нам, что мы его маленькие принцессы, трактор — наш экипаж, а он — его возница. Да, здорово было так притворяться…
— Если ты так любила ферму, почему не осталась?
Улыбка сбежала с ее лица.
— Потому что остальное было ложью. — Хилари обхватила себя руками, не сознавая, что таким образом словно отгораживается от Троя.
— Он вас защищал, как мог.
Хилари медленно покачала головой:
— Нет, не думаю. Скорее так он защищал нашу мать, потому что любил ее. Он любил ее и боялся, что она просто его оставит. — Хилари подняла руку. — Стоп, кажется, я тоже говорю не то. Я ведь сказала: счастливые моменты. В общем, я уехала, но это не значит, что я не навещаю сестру с ее семьей — они до сих пор живут на нашей ферме. Отца нет. А мать живет в квартире, когда не проходит курс лечения в реабилитационном центре.
Трой притянул ее к себе.
— Да, у тебя тоже есть свои раны, — мягко сказал он. — Но ты можешь верить мне, Хилари, я…
Его прервал звонок мобильного телефона. Трой даже не сделал попытки его взять.
— Почему не отвечаешь? А что, если это что-нибудь важное?
Трой вздохнул и взял трубку. Его ассистентка.
— Что? — рявкнул он не сдержавшись. — И лучше пусть это будет важным.
— Да. Звонила сестра Хилари — что-то случилось с их матерью.