Шеннон задумалась. Получалось, что у нее не было выбора, если она хотела, чтобы ток-шоу состоялось. А ей очень этого хотелось. Ей придется уступить Блейку как всегда.
— Хорошо, — холодно проговорила она. — Я согласна, но на двух условиях: во-первых, я не буду пропускать ни одну подработку, а это значит, что тебе нужно будет вписываться в мой график. Когда меня будут приглашать на очередную сессию, ты либо отпустишь меня одну, либо поедешь вместе со мной, но для этого тебе придется нарушить свой собственный график.
Шеннон сделала паузу, ожидая услышать возражения, но Блейк согласно кивал.
— И во-вторых, — она заговорила резко, едва сдерживаясь и стараясь не смотреть ему в глаза, — я не думаю, что нам следует… ну ты понимаешь, о чем я.
Шеннон посмотрела на Блейка, ища поддержки, но он не произнес ни слова.
— Я не думаю, что нам следует продолжать интимные отношения.
Блейк тепло улыбнулся, отчего сердце Шеннон забилось быстрее.
— Как скажешь, дорогая. Выбор всегда будет за тобой. Ты только скажи мне, когда передумаешь, о'кей?
После этих слов Блейк позвонил домохозяйке и попросил уложить некоторые вещи для него. Затем спросил у Шеннон, будет ли ей удобно в половине седьмого отправиться с ним на ужин.
Нет, ей не дождаться прямого эфира! Ее определенно арестуют за убийство и приговорят к пожизненному заключению задолго до того, как наступит этот долгожданный день. Блейк Рамзи скоро доведет ее до сумасшествия.
Он перебрался в ее свободную спальню со своим ноутбуком, портативным факсом, постоянно трезвонящим сотовым телефоном, но главное, со своим великолепным телом, к которому Шеннон тянуло больше всего на свете. Она спала, как подросток, на бугристой поверхности выдвигающегося дивана, и на нее напала такая бессонница, о которой раньше она и понятия не имела.
Он занимал ее место, нарушал ее уединение, ее сон и ее здравомыслие. Она совершенно измучилась, а он выглядел так, будто только что вернулся из длительного отпуска откуда-нибудь с юга Франции. А еще он был так раздражающе предупредителен! Когда она ворчала на него, он только понимающе усмехался и уступал ей. Сегодня утром она даже вынуждена была улыбнуться, несмотря на то что злилась на него, когда, услышав телефонный звонок, он, не подумав, поднял трубку. Для ее матери, оказавшейся на другом конце провода, было настолько неожиданным услышать его голос, что она впервые в своей жизни на какое-то мгновение потеряла дар речи. И теперь Шеннон ломала голову над тем, как убедительно объяснить ей, что это не имело никакого отношения ни к помолвке, ни к угрозам от радиофаната. Так что у нее появился еще один повод для недовольства этим вездесущим мистером Рамзи.