– Ага, молоток! А что они делают?
– А что такое «молоток»?
– Ну, «молодец» это значит, «умничка»… Так что?
– Бабушка старшего мальчика просит из-за компьютера выйти, а он не хочет. Сейчас они поссорятся…
– Не поссорятся. Есть такая былинка, называется «забей-трава», она людям жизнь расслабляет, если та очень напряженная. Вот я этому маль…
– Женька, я раньше хотела, чтобы у меня мама молодая была и красивая, а то она все время в платке ходила и в юбке как в мешке…
– Ага, – осторожно откликаюсь я, подбрасывая в воздух маленькое зернышко забей-травы. Сейчас его ветром в нужную форточку закинет, и в доме сразу станет мирно…
– …такая стала. Это потому, что я ведьма и могу все, что хочу, делать? И оно поэтому сбылось?
– Нет, конечно… – Я провожаю взглядом зерно, не могу отвлечься. – Анечка, ты ни в чем не виновата, запомни это, пожалуйста.
– Ты мне уже говорила, я знаю. – Анька раздраженно поводит плечом.
Многие этой фразы, между прочим, всю жизнь ждут и не дожидаются. Иногда мне кажется, что Анюта только притворяется маленькой, а на самом деле она старше меня лет на двести. Потому как на горе реагирует, словно очень старый и очень опытный человек, твердо знающий, что все пройдет, но не до конца, что-нибудь взамен всегда обязательно появится, будет за что надежде зацепиться…
– Смотри, а у них сейчас котик чашку со стола хвостом смахнул. Давай мы им ее склеим?
– Это сильное вмешательство, его для ерунды не надо использовать. Если со стеклом хочешь чудо, можем на первом этаже окно подштопать, там трещина.
– Ну давай, – больничным голосом отвечает мне Анька. Я реагирую как служебная собака на краткий посвист. Правда, ни одна даже самая умная и верная собака не умеет выполнять команду: «Мне плохо. Сделай так, чтобы было как раньше!»
– Ты же можешь, чтобы как раньше? Пусть обратно старая, только чтобы моя, по-настоящему! А если ты не можешь, ты отведи меня к тому, кто может!
Последнее слово Анька не говорит, а почти вытаскивает из себя – как шатающийся зуб из распухшей десны. Только, если дернуть зуб, то потом будет кровь. А Аньку просто начинает рвать. Себе и мне на руки. Оказывается, мы давно стоим в обнимку.
В моей сумочке можно найти живую мышь. (Дохлую, наверное, тоже, но я не проверяла.) Перчатки резиновые там валяются. Забей-трава в маленьком пузырьке. Дурацкие духи с лимонно-мятным запахом. Три засохшие карамельки, маникюрные ножницы, пробка от шампанского, две оборотных неразменных пятирублевки. Ключи от квартиры, зерна заводных апельсинок, счет за телефон. И ни одной салфетки! Ни влажной, ни сухой, ни случайно уведенной со столика в кафе… И чего-нибудь попить тоже, кстати, нет. А у меня тут Анька… грязная, зареванная и даже, кажется, с температурой.