– Спасибо, – обижаюсь я. – Темчик, вообще эта история – она для тебя, как бы. Аньке я разное смешное гоню. Про то, как Доркина крылатка на госэкзаменах в форточку влетела и всю комиссию обгадила.
– Ну молодец, животное. В смысле, это… зверь, – одобряет Темчик. – И ты тоже молодец. Ты пока говоришь, все твои – как живые. Нормальные. Вам не удивляешься, вы в реал вписаны, примерно как, – он оглядывается: – Ну вон как тумбочка в комнату. Стоит и стоит, ничего особенного. Вот если бы вы еще в жизнь не вмешивались при этом! А Турбина эта ваша… Зря, по-моему, она из Шварца свалила. Я бы на ее месте, наоборот, не ушел, а рыпаться бы начал. Выучил бы все, что мог, а потом бы работал… ведьмачил, по-своему, так, как я сам считаю правильным. И пусть потом что угодно делают, главное, что я сам себя ну… уважаю, что ли.
– Темка, ты одной вещи не учел. Она же из другого поколения! Ты не застал такого, а я помню. Те мирские, довоенные, очень разные были. Кто-то, как она, доверял, не задумываясь. Кого скажут любить – того и любим. Ну или ненавидим, тоже по приказу. Турбина, может, когда от нас уходила, первый раз в жизни сама решение приняла, задумалась над тем, кто плохой, а кто хороший, что правильно, а что – не очень.
– Ты ее с собой не путаешь, нет? – перебивает Артем. – Ну, в смысле, может, ты сама тоже так думала?
– Без комментариев, хорошо? – не сразу отзываюсь я.
За зашторенным окном слышен тихий уверенный шум. На подоконник приземлилась птица. Я вскакиваю, отдергиваю занавеску. И потом оторопело гляжу вслед улетевшему голубю. Обычному или не очень?
– Жень, давай без паранойи? А то ты так каждой вороны бояться будешь!
– Каждой собаки и каждой крысы… – нервно соглашаюсь я.
Темчик тоже подходит к окну. Обнимает. Или прикрывает.
– Не бойся, Жень. Я рядом. И вообще, вряд ли она тебя так плотно пасет. Для этого надо, чтобы наблюдатели менялись, а она одна. Слушай, а если в ведьму выстрелить, когда она в птицу или зверя перекинулась, ведьма как умрет – птицей или человеком?
– Не знаю, Темочка. На нас же никто не охотился, ну кроме тебя.