Но если это и не так, если, как утверждали другие, девушка стала жертвой своей храбрости, то и это не снимает с имени Гильома де Флеви позорного пятна. Потомство вправе обвинить его в постыдной трусости, которая равносильна предательству.
Прошли недели и месяцы с момента пленения Жанны, и стало очевидным еще более низкое отступничество: орлеанскую героиню предали король Франции и его советники.
Жанну взяли в плен 23 мая. Через день об этом стало известно в Париже. Университет откликнулся немедленно. 26 мая он направил бургундскому герцогу письмо, в котором от имени генерального викария инквизитора Франции просил Филиппа передать пленницу церковным властям: она должна предстать пред судом инквизиции, как «сильно подозреваемая во многих отдающих ересью преступлениях». Такая расторопность свидетельствовала о том, что парижские церковники и стоявшие за их спиной англичане давно уже нашли способ расправы с Жанной и ждали лишь, когда им представится для этого случай.
Замысел исходил от англичан. Они ненавидели Жанну и жаждали ее смерти. Но заурядное убийство меньше всего соответствовало их планам. Жанна должна была умереть от руки правосудия, как официально осужденная еретичка и колдунья, пытавшаяся сокрушить с помощью дьявола поставленную богом власть. Только такая смерть могла развенчать ее в глазах религиозных современников. Только казнь по приговору церковного суда могла опорочить все успехи Жанны и прежде всего - коронацию Карла VII, которую общая молва приписывала новоявленной «посланнице небес». Суд над Жанной д’Арк был задуман в качестве средства воздействия на общественное мнение.
Таков был политический заказ оккупантов сотрудничавшим с ними французским церковникам. Те приняли его с готовностью - тем более, что он полностью совпадал с их собственными взглядами на «казус» Жанны. Парижские богословы объявили девушку еретичкой и колдуньей задолго до того, как получили возможность «доказать» это на инквизиционном процессе. Еще летом 1429 г., сразу же после разгрома англичан в долине Луары, в университетских кругах был составлен анонимный трактат, который объяснял недавние победы французов вмешательством дьявола, а Жанну называл его орудием. Теологи, державшие сторону Карла, не остались в долгу. Они ответили сочинениями, в которых доказывали божественный характер миссии Девы. Развернулась богословская полемика, в ходе которой у церковников, связанных с оккупантами, выкристаллизовалась мысль о предании Жанны церковному суду. Ее осуждение стало для Парижского университета делом собственного престижа.